– Моего брата.

– Между нами ничего нет, – процедила я, на глазах закипали слезы. – Тебе не в чем меня упрекнуть!

– Конечно, нет, чтобы вы оба и повели себя недостойно? Это из области сказок, – скривился Габриэль.

А у меня в груди сворачивался болезненный комок из целого вороха чувств. Мой муж с Лиреей стоят друг друга. Одна хотела во что бы то ни стало посадить своего ребенка во главу рода, который когда-то обанкротил ее семью до нищеты. Второй, зная, что его собственный брат меня любит, женился, разрушив жизни обоим и себе, в частности. Сколько жестокости в этих людях? Есть ли ей пределы?

– За что ты ненавидишь собственного брата? – спросила я, а слезы заструились по моим щекам смешиваясь с дождем.

– Не поверишь, банальная ревность к родителям.

– Что? – опешила я.

– Ты права, несусветная глупость, конечно. Но когда тебе с малых лет по любому случаю твердят: «Бери пример с брата… Райан молодец, а ты недотягиваешь… Твой брат с успехом учится, а ты только ерундой страдать способен… Райан достойный наследник рода, а ты, Габриэль, ни на что не годен… бездарь и лентяй. Учись у брата, будь как брат, живи как брат, дыши как брат… И так во всем, всегда и везде. Отец не сдерживался в высказываниях и даже вне семьи, на приемах при гостях Райан имел приставку Великолепный, а я был сплошным разочарованием. Что бы я ни делал, каких бы успехов ни добивался, отец твердил: «Габриэль, ты можешь лучше, старайся еще и, возможно, достигнешь высот брата». В какой-то момент чаша моего терпения переполнилась, я возненавидел отца и брата. И решил наказать обоих. С учетом, что Райан уже полюбил, без тебя ему не видать детей, так что, женившись на тебе, я убил двух зайцев. Лишил брата семьи, а отца внуков, тем самым фактически уничтожив свой род, который не ценил меня.

– Ты сошел с ума? – ужаснулась я.

– К моему огромному сожалению, нет, – потерев лицо ладонью, стерев капли дождя, признался мой, оказывается, коварный муж. – Просто глупец, ослепленный юношеским максимализмом, ревнивый, лишенный любви отца мальчишка. Сейчас я понимаю, что многое из того, что твердил мне отец – правда, но тогда… тогда мне было больно. Тогда я был в такой яростной жажде посильнее и поглубже отомстить им, что о последствиях не задумывался. А когда осознал, что натворил, начал топить стыд и вину в вине. Ведь понял, что ничего не изменить. У нас с тобой магический брак, который не расторгнуть, а мою чудовищную ошибку не исправить. У меня была даже мысль поговорить с тобой и братом, чтобы вы сошлись, все равно бы твой ребенок стал наследником рода. Так какая разница? Но вы бы не согласились, – пьяно, мрачно рассмеялся Габриэль.

– Что ты несешь? – разозлилась я.

Я смотрела в глаза мужа, и меня пугало то, что вижу в них. Живого человека почти не осталось. Он сгорел в своих чувствах: вины, сожаления и любви. Наш брак был ширмой, жили мы раздельно с самого начала. И все же… Все же я была замужем за этим человеком, и сейчас, против воли, мне было жаль его. А Габриэль решил, видимо, меня добить своими признаниями.

– Знаешь, что самое мерзкое в этой истории?

– Еще более чем то, что ты сделал? – шепнула я сипло сквозь усилившийся шум дождя. – Сложно даже представить.

– Пока выполнял свой страшный план мести отцу и брату, охмуряя тебя, совершенно упустил свои возникшие чувства к Лирее. Ведь я, как оказалось, тоже влюбился. Только не в благородную невинную провинциалку, как Райан, а в такую же коварную змею, какой стал сам. Лишь позднее нечаянно узнал про хитрый план Лиреи сделать наследником рода Шеридан своего ребенка. Сперва она хотела выйти за Райана, но тот влюбился в тебя. И отказал ей. А я… я женился на тебе. Пришлось ей прибрать к рукам нашего бедного кузена Эдгара. Что ей оставалось? И я испугался. Ведь если бы у вас с Райаном родился сын, которого я признал бы своим, Лирея пошла бы на то, чтобы устранить малыша… Этого бы я уже не перенес.

– Ты говоришь про нее такое, и все равно?..

– Не знаю, Ола. Я уже запутался в своих чувствах. Может, люблю. А любовь зла, тебе ли не знать?! Ты же восемь лет любишь моего брата. И все зря.

– Вы с Лиреей чудовища. У вас обоих были свои мотивы и планы. Но почему я? За что?! Я в этой истории ни при чем, случайная жертва! – закричала я.

– Да, – согласился он, устало кивнув.

Бросившись на Габриэля, я заколотила его по груди кулаками. Но он перехватил мои руки, удерживая. Мы стояли и смотрели друг на друга, и не было в нас ничего, кроме горечи и обреченности. Муж не пытался защищать себя, был предельно откровенным. Пришло время для правды.

– Если бы я только мог, Ола, если бы появился хоть один шанс… я бы освободил тебя. Я так чудовищно устал… Мне противно от самого себя. За то, что сотворил с собственной жизнью, с тобой, братом и семьей. Поверь, Ола, я бы с огромным облегчением ушел на перерождение. Тогда бы вы с Райаном смогли начать жизнь заново, без меня и той грязи, в которой я всех нас утопил…

По моему лицу текли капли дождя, смешиваясь со слезами. Я сожалела и о своих ошибках, слабости, наивности. Как же я сожалела! Только чудес не бывает, и мне не освободиться от этого брака.

Раздался очередной громовой раскат, в фонарный столб рядом с нами ударила молния, голубой вспышкой полыхнула у его основания, затем, настигнув нас с Габриэлем длинным разрядом, скользнула по большой луже, в которой мы стояли. Боль пронзила тело. Я испытала малодушное облегчение, осознав, что это конец. Нет моих сил жить в этой агонии. Я умру, а Райан освободится от своих чувств ко мне. Он еще может стать счастливым.

Однако, вопреки моим надеждам, перед глазами появился свет, который стремительно расширился в яркое «окно», в которое меня начало затягивать, словно в воронку. Временной портал?