Сидел и крутил в руках телефон - надо было позвонить. Надо, потому что в одном из мёртвых отражений лежали уже три партии довольно специфической парфюмерии, а выходить на бывшего генерала, которого сам отговаривал этим заниматься, было просто напросто глупо. Так, нервы под контроль, эмоции на ноль. Набрал номер городского телефона. Несколько минут длинных гудков, потом музыки и связь прервалась. Теперь мобильный, на сигнал которого ответили почти сразу. Услышал бархатный женский голос и перед глазами всплыла из памяти сцена у графини в спальне. Даже жарко стало, пришлось расстёгивать пуговицы воротника. Неужели интимная сцена настолько врезалась в подсознание? Ведь ни разу за всё время не вспомнил, а сейчас, когда услышал её голос…

– Доброго дня, Евдокия Васильевна. Прошу прощения за беспокойство.

– Александр? – у женщины, я услышал, спазмом перехватило горло.

– Да, я. Звоню, чтобы принести извинения за сказанные в запале слова. Был не прав и готов просить прощение как по телефону, так и лично. Только когда всё успокоилось и закончилось благополучно, я осознал, что Вас и Ваш дом использовали втёмную, а потом ещё и попытались обвинить, в чём не были замешаны. К счастью, делом занимались опытные люди. К тому же неподкупные. Как мне кажется, это и сыграло решающую роль.

– Решающую роль сыграл глава царственного дома, - еле слышно проговорила женщина. – Он прекрасно понимал, если сокрыть истину, на них ляжет несмываемое пятно. Слишком всё было очевидно, да и результаты розыска не остались в тайне. О них знало множество высокопоставленныхлиц.

– Повторюсь. Я счастлив, что всё закончилось благополучно.

– Счастлив? – Усмехнулась графиня. – Неудачное слово. Ладно, я просто ворчу. Как дела у твоей жены?

Этого момента я ждал, потому что дальше разговор мог пойти двумя путями, но мне нужен был только один.

– Тогда с трудом, но пришла в себя. Последнее время чувствовала себя неплохо, а как сейчас… Даже не знаю как сказать… наверное, нормально.

– Ты что, с ней не живёшь? Прости… - женщина снова поперхнулась. – Извини за грубость. Вы развелись? Или просто поссорились?

– Первое. Зачем двум людям находиться в браке, у которых, как выяснилось, разные приоритеты в жизни?

– Она тебе изменила? Ты ей? Прости. Я стала совсем невыдержанной. Задаю такие вопросы, после которых самой становится стыдно. Прости, Александр. Можешь не отвечать на мои бестактные вопросы.

– Бестактные, не спорю, но почему не ответить? Нет, измены на момент расставания не было. Возникли причины, которые намного хуже физической близости с третьим человеком.

– Саша, ты меня заинтриговал. Скажи, ты здесь надолго? Не хочешь посетить моё жилище? Или для тебя это будет горьким напоминанием?

– Ваш дом запомнился не только неприятностями. Были и другие моменты, которые трудно забыть.

Услышал задорный смех в трубке и чуть позже совершенно нормальный голос, уже без зажатости и волнений.

– Ты нахальный мальчишка, раз осмелился вспомнить о моей маленькой слабости. Нахал, но тем мне и нравишься. Снова спрошу – сможешь сегодня прийти? Ничего покупать не надо, прошу. Даже цветы. Приди сам и это будет для меня лучшим подарком.

– Слова, которыми нельзя пренебречь. Если через час? Простите, забыл поинтересоваться, а дочери Ваши будут присутствовать при нашем разговоре?

– Хочешь познакомиться? – Вновь смех. – Увы, расстрою. Приедут только через пару дней. Возвращаются из Франции. Были там на выставке.

– Ясно. Спасибо за пояснение, но меня не столь Ваши дочери интересовали, как возможность пообщаться с Вами на интересную тему, чтобы никто не мешал.

– Приходи, поговорим, – как понял, графиня моментально сообразила на какую тему предстоит разговор, даже воодушевилась.

Через час, с букетом цветов и набором изысканных пирожных от Метрополя был встречен слугой и сопровождён на второй этаж. Прошёл мимо танцевального зала и той самой комнаты, где пострадал Ольга. Всё отремонтировано, не осталось ни малейшего следа. Хотя чему удивляться? Времени прошло много.

Евдокия Васильевна, которая вышла меня встречать в лёгком сарафане, сегодня выглядела великолепно. Не зная, что ей далеко за сорок, если не ошибаюсь, нельзя было дать и тридцати. Красивое лицо с минимумом тонального крема, да и фигура женщины принадлежала скорее девушке, а не женщине, родившей двух детей.

Мои подношения были приняты благосклонно и вскоре чайный столик был сервирован по назначению – нам принесли чай, какие-то булочки с кремом, но первым делом была открыта коробка с пирожными и я уловил восторженный взгляд женщины.