– Прости, я совсем не то хотела сказать. Я…

– Остановись, прошу, – пришлось поднять над столом ладонь руки. – Маша, ты хороший человечек и мне приятно с тобой общаться, но свои мысли, когда волнуешься, правильно излагать не умеешь. Или не можешь, не знаю. Поэтому для начала успокойся и приведи себя в нормальное состояние. Такое, какое у тебя было весь сегодняшний вечер.

– Хочешь, чтобы я и дальше выглядела дурочкой? – внезапно вспылила девушка. – Знаешь, не привыкла, что бы каждое моё слово анализировали, учили как надо говорить и что говорить. Куда и как смотреть более правильно. Заниматься составлением психоанализа в тот момент, когда хочется просто расслабиться. К тому же сделать из меня посмешище на танцполе.Извини, Александр, я думала, что вечер пройдёт совсем иначе. Спасибо тебе за науку и всего доброго. Провожать не надо.

Мария поднялась и, ни разу не оглянувшись, ушла. Не убежала, как сделало бы большинство разгневанных или расстроенных девушек, а покинула зал неторопливым шагом.

– «Странно. Наверное, я довёл её до белого каления своим старческим брюзжанием. Или это… была сплошь игра? Почему нет, когда родители у девочки совсем непростые люди. Бежать за ней и уговаривать? Боже, какая глупость. За ТОЙ Машей может и побежал бы, но не за этой, когда понимаешь, что, между нами так и не возникло особой волны, когда начинаешь чувствовать суть человека. Да, неплохо провели вечер и мне было нескучно, но не более того. Или девушка нашла удобную причину, чтобы вечер не закончился в моей квартире?»

– Позволите? – мои размышления нарушила женщина, чей голос, как вспомнил, раздался на первом этаже, прокомментировав наш танец. Поднял голову и посмотрел на даму. Лет сорока пяти-пятидесяти. Шикарно одета. Громоздкие перстни чуть ли не на каждом пальце. Удивился как у неё руки такую тяжесть носят. Ругаться за настырность не хотел, поэтому встал и выдвинул стул, который ещё, наверное, сохранил тепло Маши.

– Прошу.

– Шереметева Евдокия Васильевна, – дама степенно опустилась на стул, но не откинулась на спинку. Прямая спина, чёткие черты, я бы сказал, ещё красивого и, пусть простят меня современники за скабрезность, породистого лица. В её позе, манере поведения и речи прослеживалась наследственность, иначе откуда такая спесь и с трудом скрываемое чувство превосходства над другими. Думал, кроме имени она скажет кто она, но дама после паузы сказала нечто совсем другое.

– Неплохо танцуете, молодой человек. Мне особенно понравилась первая часть, когда Вы играли роль истинного дворянина. Осанка, движения, поворот головы. Превосходно. Не хотите заняться танцами профессионально? Заметно, что с Вами занимались, но недостаточно хорошо.

– «Ах ты ж… Играл роль… истинного дворянина? Тем самым смешивая меня с грязью. Даже, говоря, уголки губопустились, мол, чувак, цени что говорю. Мадам… Считаешь себя выше других? Что ж, тогда не обижайся».

– Не сочтите за неуважение, но мне Ваше предложение не интересно. От слова совсем. Да, меня не готовили в профессионалы, а обучали тому, что рано или поздно придётся делать помимо собственной воли. Но, как сами могли убедиться, иногда хочется выйти за рамки условностей и дозволенного. Позвольте представиться. Князь Галицкий. Александр Николаевич.

Господи! Как жаль, что подобные моменты бывают столь редки в моей жизни. Даму, что сидела напротив, в доли секунды сдуло со стула и она села в таком глубоком реверансе, что я уж подумал, что самостоятельно выпрямиться не сможет. Лицо вмиг потеряло надменность, став белым словно мел.

– Поднимитесь, уважаемая. На нас смотрят, а лишнего внимания к своей персоне привлекать не хочется. И ресторан совсем не то место, где надо проявлять столь глубокое уважение.

Пришлось самому вставать и помогать женщине выпрямится. Она, как и думал, самостоятельно бы не поднялась. Села на прежнее место и замолчала. Я тоже не особо горел желанием вести великосветские беседы, поэтому маленькими глотками тянул бокал виски, чтобы занять руки хоть чем-нибудь.

– Говорили, Вы трагически погибли, спасая какую-то незнакомую девушку.

– Была бы знакомая, спасать бы не бросился.

Увидев открывающийся в изумлении рот, поспешил продолжить.

– Как заметили, раз танцую, значит вполне себе жив и здоров. Вряд ли утопленник спустя столь длительное время пребывания в воде, внезапно решил посетить столичный ресторан и там отплясывать. Что касается мной забытого случая на Юге, поясню. Не хотелось привлекать к себе внимание, вот и ушёл от преследования любопытной публики столь экзотическим способом. Может слышали, я человек не публичный и стараюсь не посещать места, где собираются люди, не отягощённые умом и делами. Мне среди них просто не интересно. Что касается сегодняшнего появление, то это лишь прихоть Судьбы, да воля случая, когда от ретроградного Марса сбежала ветренная Венера, а Юпитер от отчаяния погрузился в стабильное маразматическое состояние.

Я почувствовал, как вокруг нас что-то происходит. Глянул на ранее улыбающихся девушек, но те сейчас сидели, открыв рты и, кажется, напрочь забыли, что надо дышать и моргать. К тому же за соседним столиком… о-па. Не за одним, за двумя столиками сейчас сидели крепкие мужчины вполне определённой внешности, которая однозначно выдаёт место их работы. Почти одинаковые костюмы, причёски, выражение лиц. К тому же у двоих заметил провода от наушника.

Снова посмотрел на даму, что сидела напротив и, не отрываясь, смотрела на моё лицо, словно желая его запомнить на всю оставшуюся жизнь.