— Это из Комо? — поинтересовался Генрих.

— Да, — подтвердил профессор Левин. — Одному из членов команды удалось уцелеть — перед трагедией он повредил себе руку, и в тот же день отправился на перевязку. И от места взрыва он находился весьма далеко.

— Именно он и нашел этот обломок кости, источающий магию, — подключился старик. — Я снабдил все команды специальными поисковыми заклинаниями, и научил, как с ними работать, даже не обладая промыслом…

— Это возможно? — удивленно уставился Гиммлер на Вилигута. — Использование магии неодарёнными.

— Вполне, — кивнул старик, поёжившись — его вновь начало морозить, — если я заранее подготовлю конструкт и напитаю его силой. А после останется только правильно произнести заклинание, да не ошибиться с жестами…

— Так может быть, пора внедрять твои наработки на фронте? — Глаза Гиммлера масляно блеснули. — Фюрер это оценит…

— Мне жаль тебя разочаровывать, Генри, — просипел старый колдун, пытаясь поплотнее закутаться в свой кожаный генеральский плащ, который он не снимал даже дома, — я не выдержу таких нагрузок. Мне с каждым днём становится всё хуже и хуже — препарат Рудольфа меня медленно убивает. И чем чаще я его принимаю, тем быстрее процесс, — признался старик.

— Не смей, Карл, даже думать об этом! — Генрих даже с места подскочил. — Ты нужен не только мне, ты нужен рейху! Ты разобрался, почему происходит именно так?

— Да, мой мальчик, разобрался… — Старик тяжело задышал, взяв паузу. Теперь уже невооруженным глазом стало видно, что он действительно сильно сдал за последнее время. — Препарат Рудольфа — это эрзац [2] питательной среды упыря, получаемый из человеческой крови и подходящий для одарённых. Только обладающие даром — не упыри. Кровососы изначально мертвы. А одарённые — живы. И такой способ пополнения силы постепенно убивает живых, Герних. Я умираю… И я с этим уже смирился. Жаль, что я уже ничем не сумею помочь бедняге Волли… — Старик откинулся в кресле и закрыл глаза. Никаких сил разговаривать у него не осталось.

— Руди, — Гиммлер взглянул на профессора Левина из-под насупленных бровей, — а разве твои группы отправились не на поиски этих… упырей-кровопийц?

— Именно за этим, — отчеканил глава зондеркоманды «Н». — Помочь Карлу сможет только обращение — он должен стать настоящим упырём, а не каким-то там суррогатом. К тому же, с помощью такого метода, мы сможем «штамповать» бессмертных кровососов практически в любых количествах, и отправлять их в самые горячие точки на фронте. И никакая машина русского ученого нам не понадобится. Но для этого нам нужен хотя бы один настоящий «живой» упырь.

— Это его искали твои парни в могильниках Комо?

— Яволь, герр рейхсфюрер! У Карла было несколько предположений где их искать, основанных на его семейных записях. Одно из мест — семейный могильник древнего магического рода Претестатов. Род прервался в восемнадцатом веке, но Карл считал, что его основатель до сих пор «спит» где-то в подземных катакомбах родового склепа.

— И там действительно кто-то спал? — Гиммлер указал на обгоревшую кость.

— Да, — подтвердил профессор Левин, — и парни его пробудили… Но «спящий» оказался отнюдь не упырём, а… а… а не пойми кем, — пожал плечами Рудольф. — И еще впридачу разнёс половину города, и убил моих ребят!

— Фатерлянд не забудет их подвига! — пафосно произнёс рейхсфюрер СС. — Еще какие-то намётки, где искать этих пресловутых упырей, имеются?

— Так точно! Одновременно были направлены еще две поисковые группы: одна в Трансильванию и Валахию…

— На поиски графа Дракулы, что ли? — едко усмехнулся Гиммлер.

— Так точно. Как утверждает Карл, легенды не возникают на пустом месте.

— А вторая?

— Будет работать неподалёку — в Сербии, — отчитался перед шефом оберштурмбаннфюрер СС. — К счастью, обе этих области находятся сейчас под полным контролем наших войск. Так что работать будет не в пример легче, чем в Италии.

— Думаешь, всё получится, Руди? — с надеждой спросил у профессора рейхсфюрер СС. Ведь с магическим и оккультным направлениями у него было связано много надежд. А разобраться во всём этом хитросплетении без старого генерала было практически невозможно. Да и без Волли Хорста тоже…

— Ну, в Комо-то получилось…

Первое, что я почувствовал, когда пришёл в себя, это то, как у меня горят щёки. Они просто полыхают пожаром, потому что кто-то весьма интенсивно хлещет меня крепкими, сухими, но донельзя холодными ладонями по лицу. Прямо наотмашь, да так сильно, моя голова судорожно дергалась от каждого удара.

Поначалу я неимоверно обрадовался, что чувства вернулись. И не только тактильные — я прекрасно слышал хлесткие шлепки по щекам, от которых они горели всё сильнее и сильнее. Было больно, даже очень. Так что моя радость вскоре прошла, оставив лишь приятное послевкусие.

А вот с побоями нужно было срочно что-то делать, пока кожа на лице не треснула. Лечи её потом…

— Ну, хватит уже! — заорал я, закрывая лицо руками. — Хватит! Больно!

— Фух! Очнулся, кажись, ирод! — услышал я облегченный возглас, пока пытался продрать глаза. — Больно ему, видите ли? — недовольно проворчал неведомый незнакомец, хотя его голос показался мне смутно знакомым.