— Как убить эту тварь? — вскрикнула Линда, приняв на щит паучью голову в шляпе, которая выскочила из тени.

Одна из голов уже отрастившая одну когтистую руку, бросилась на ворона, но тут же отпрянула, наполовину растворившись — до пустотников кошмар добраться не мог.

— Ладно, пора это заканчивать.

С кошмарным сном надо бороться по правилам сна. Маны в камне было много, существовать эти порождения ужаса могли долго. Пустотниками вылавливать каждую кляксу умаемся и потеряем половину отряда…

Я пошевелил пальцами, распуская ловец снов, и его нити, словно шупальца метнулись в стороны, легко проходя сквозь деревья, тела воинов и лошадей, как самонаводящиеся ракеты отыскивая и хватая огрызки кошмара.

— Я знаю как тебя убить!

В моей правой ладони трепыхался ворох воображаемых нитей, на конце каждой из которых бесновался какой-то из расплодившихся ужасов. Взмахнув рукой, я сбросил клубок нитей на землю, и тот заворочался, сматываясь, и стягивая отовсюду обрывки кошмара, которые цеплялись за землю и деревья всеми своими конечностями — паучьими лапами и когтистыми руками, которые некоторые из них уже успели вырастить. Несколько секунд спустя на поляне извивался и орал сотней пастей отвратительный ком плоти, из которого торчали обожженные лица, фетровые шляпы, паучьи лапы и когтистые руки.

— Боже мой, что это? — Линда с ужасом смотрела на отвратительное месиво, жуткого шоггота с сотнями пастей, рук и глаз, — это создал ты?

— Не совсем. Потом объясню.

Мысленным усилием, я воплотил в руке желтую бумажную папку, которая тут же открылась и под обложкой которой обнаружилось досье. Что там было написано я если честно не знал — да это и не важно было. Главное — это имя, и прикрепленная канцелярской скрепкой фотография мужчины в шляпе. В другой руке появился маркер и я провел жирную, черную линию, закрашивая строку текста. Тварь завизжала сотней глоток, отвратительное месиво затрепыхалось, задергалось, сильнее натягивая нити ловца снов, но вырваться не смогла.

— Больно? — улыбнулся я, — потерпи, немного осталось.

Сны это символизм в чистом виде, сражаться с ними тоже надо символизмом. В фильме, помнится, победить этого ублюдка удалось забвением. Папка с исчерканными маркером листками превратилась в пластмассовую коробку видеокассеты, и тут же вспыхнула зеленым пламенем, стекая на землю пластмассовыми кляксами.

Отвратительный шоггот орал и извивался, дымился и плавился, превращаясь в черную, жирно блестящую лужу, похожую на нефть. Когда последнее шрамированное лицо расплавилось став частью черной лужи, и крик кошмара заглох, на темный лес опустилась оглушающая тишина.

— Убери это, — я кивнул одному из пустотников на черную лужу, и тот, несколько секунд поколебавшись, все же вступил в нее ногой. Без сюрпризов — кошмар, каким бы жутким он ни был, все же был порождением магии. Черная, смоляная лужа послушно растворилась, под прикосновением антимага и я почти физически услышал хоровой вздох облегчения.

— Господи, Арт, что это за существо? — успокоившись и убрав меч обратилась ко мне Линда. Солдаты, убедившись что опасность миновала, принялись оказывать помощь раненым и подсчитывать потери.

— Это морок.

— Что это?

— Когда долго не спишь, мозг начинает спать частями. Просто отключать некоторые отделы, из-за чего иногда, можно увидеть кусочек сна даже когда бодрствуешь. Своего рода сон наяву, галлюцинация… А мои сны… Сама знаешь.

— Эта тварь не была похожа на доппелей которых ты создавал. Слишком уж живой она была. Больше похоже на доппелей Салазара.

— Я тоже обратил на это внимание, — кивнул я, — и, кажется, начинаю понимать как он их делал. Он не моделировал их вручную, не управлял ими как марионетками на веревочках. Он просто брал некий образ, уже наделенный некоторым характером или личностью, и просто воплощал его… В общем есть о чем подумать, но сначала надо отдохнуть. Скомандуй ребятам привал. Дальше не пойдем.

Пока «вороны» разбивали лагерь, я сидел перед костром с флягой в руке. Видеть сны мне не хотелось, хватило схватки с кошмаром в реальности. Если накидаться как следует, был шанс уснуть без сновидений.

— В любом случае, ребят мы потеряли не зря, — думал я, — сегодня удалось узнать кое что новое.

Яркий образ, может быть живым, и доппеля не придется дергать за веревочки. Если поэкспериментировать, пожалуй я смогу научиться создавать в некоторой степени автономных боевых големов…

— Что это за тварь такая, — рядом со мной опустилась Линда, тоже с флягой в руке, — никогда не слышала о чем-то подобном.

— Это всего лишь образ из страшного фи… хм, страшной сказки. Пожалуй единственный мой концептуальный страх.

— Как это понять? — Линда пошевелила палкой дрова в костре и я понял что уходить она не собирается.

— Ну, напугать можно кого угодно, просто резко выскочив из-за угла, но это будет просто испуг, а вот настоящий страх это другое. Я не боялся в детстве никаких сказочных монстров — они все были просты и понятны, и в целом, от любого из них можно было спрятаться или справиться с ним как-то. А вот этот персонаж, согласно легенде, живет в твоих снах, и спрятаться от него просто негде. Именно это меня больше всего и пугало. Пожалуй, он единственный кого я боялся.