Человеку нужен лебедь
вернуться

Володин Григорий Григорьевич
Шрифт:

Разъединенные

Я давно полюбил мою душу, Я замкнул ее в светлый свой дом, И ее тишины не нарушу, Хоть несдержан в блужданьи своем. Я брожу меж людей только телом, Я хожу между них лишь как тень, В сладострастьи замру онемелом, Как охваченный страхом олень. И как яркий встаю пред толпою, И как жалкий склонюсь под грозой, Над фиалкой стою голубою, Напою все растенья росой. И душа моя в доме скучает, Моего возвращения ждет, И слезами свой лик расцвечает, И потерян алмазностям счет. И душа так жалеет, жалеет О моем бесконечном пути, Но покинуть чертог свой не смеет, И не смею я к ней подойти.

«В пустыне безбрежного Моря…»

В пустыне безбрежного Моря Я остров нашел голубой, Где, арфе невидимой вторя, И ропщет и плачет прибой. Там есть позабытая вилла, И, точно видение, в ней Гадает седая Сибилла, В мерцаньи неверных огней. И тот, кто взойдет на ступени, Пред Вещей преклонится ниц, – Увидит поблекшие тени Знакомых исчезнувших лиц. И кто, преклоняясь, заметит, Как тускло змеятся огни, Тот взглядом сильней их засветит, – И вспомнит погибшие дни. И жадным впиваяся взором В черты бестелесных теней, Внимая беззвучным укорам, Что бури громовой слышней, – Он вскрикнет, и кинется страстно Туда, где былая стезя… Но тени пройдут безучастно, И с ними обняться – нельзя.

Тише, тише

Тише, тише совлекайте с древних идолов одежды, Слишком долго вы молились, не забудьте прошлый свет, У развенчанных великих как и прежде горды вежды, И слагатель вещих песен был поэт и есть поэт. Победитель благородный с побежденным будет ровен, С ним заносчив только низкий, с ним жесток один дикарь. Будь в раскате бранных кликов ясновзорен, хладнокровен, И тогда тебе скажу я, что в тебе мудрец – и царь. Дети Солнца, не забудьте голос меркнущего брата, Я люблю в вас ваше утро, вашу смелость и мечты, Но и к вам придет мгновенье охлажденья и заката, – В первый миг и в миг последний будьте, будьте как цветы. Расцветайте, отцветайте, многоцветно, полновластно, Раскрывайте все богатство ваших скрытых юных сил, Но в расцвете не забудьте, что и смерть, как жизнь, прекрасна, И что царственно величье холодеющих могил.

Близ Синего камня

Близ Синего камня песок золотой, Песок золотой, измельченный Водой. Вода – голубая, прозрачная днем. И черная, злая во мраке ночном. Близ Синего камня песок золотой, И падает с Неба звезда за звездой. Вода умножает и точит песок, А Камень все тот же, и путь все далек. Пути все далеки для тех, кто идет Песком измельченным, над сказкою вод. И вечно все тот же песок золотой, Близ Синего камня, над вечной Водой.

«Отчего мне так душно? Отчего мне так скучно?..»

Отчего мне так душно? Отчего мне так скучно? Я совсем остываю к мечте. Дни мои равномерны, жизнь моя однозвучна, Я застыл на последней черте. Только шаг остается, только миг быстрокрылый, И уйду я от бледных людей. Для чего же я медлю пред раскрытой могилой? Не спешу в неизвестность скорей? Я не прежний веселый, полубог вдохновенный, Я не гений певучей мечты. Я угрюмый заложник, я тоскующий пленный, Я стою у последней черты. Только миг быстрокрылый, и душа, альбатросом, Унесется к неведомой мгле. Я устал приближаться от вопросов к вопросам, Я жалею, что жил на Земле.

Лебединая песня

Я раскрыл лебединые крылья, И коснулся крылами зари, И легко, высоко, без усилья, Возлетел. Мой размах повтори. Если хочешь лететь легковольно, Там, где звезды подобны ручью, Ты пойми и почувствуй безбольно Лебединую песню мою. Улети от родного затона, От знакомых родных ступеней, Убаюкай дрожание стона, Будет песня полней и звучней. Искупаешься в Солнце безвестном, Обвенчаешься с Новой Луной, И к пределам желанным, хоть тесным, Прилетишь с полнопевной весной. Из пустынь, что лазурно-высоки, Упадешь белоснежно к гнезду, И качнешь ты родные осоки, Закачаешь на влаге звезду.

Линии света

Длинные линии света Ласковой дальней Луны. Дымкою Море одето. Дымка – рожденье волны. Волны, лелея, сплетают Светлые пряди руна. Хлопья плывут – и растают, Новая встанет волна. Новую линию блеска Вытянет ласка Луны. Сказка сверканий и плеска Зыбью дойдет с глубины. Влажная пропасть сольется С бездной эфирных высот. Таинство Небом дается, Слитность – зеркальностью вод. Есть полногласность ответа, Только желай и зови. Длинные линии света Тянутся к нам от Любви.

Голубое

Мне снилось, мы с тобой вступили в Голубое. То было царство звезд, фиалок, и воды. Лазурные поля. Леса. Мы были двое. Звезда не торопясь вела нас до звезды. Среди высоких гор базальта голубого Часовни были там курившихся пещер. Шел белый дым из них, и снова в них и снова Звук эхо нашу мысль перелагал в размер. По берегам ручьев мерцали незабудки, В сиреневых кустах светился фимиам. И колокольчики, как башенки-малютки, Светя, струили звон в лазурь Небес и к нам. А птицы синие, что Время означали, Летали по кругам, баюкая мечты И в сердце пела песнь, что кончились печали, Что я навек с тобой, навек со мною ты.