Рем даже замер на секунду: каково это будет, если столкнуться два зла схожей природы, но черпающие силу из разных источников?

— Мне не терпится взглянуть ему в глаза, — сказал вслух он.

Кардинал, как будто услышав слова молодого Аркана, отнял руки от пояса и надел на голову капюшон, спрятав лицо практически полностью. Все три процессии с представителями основных конфессий Раваарды вошли в Золотой Дом одновременно. При этом дружинники Сорса попытались оттеснить людей Линдстрёмов и ортодоксов и пройти первыми, но огромный Матиас был подобен скале, о который разбивались все поползновения.

Саами в Золотом Доме замерли.

— Приветствуйте его высокопреосвященство кардинала Амальрика! — выкрикнул герольд. — Из Кесарии! От оптиматов!

— АЙЕ! — грянули северяне и ударили в щиты.

— Приветствуйте преподобного толкователя Надода Пилтника! Из Низ… Из Тимьяна! От популяров!

— АЙЕ! — то, что герольд едва не проговорился, не ускользнуло от внимательных ушей саами, и многие из них косились на популяра со злобой, особенно — прибрежные жители, исстари рубившиеся с гёзами.

— Приветствуйте брата Тиберия-Флавиана, — запутался герольд. — Из Аскерона! От ортодоксов!

— АЙЕ!!! — тут всё было искренне.

Может быть потому, что слух об отношении аскеронцев к главной реликвии Севера разлетелся, а может — из-за того, что Флавиан всё это время, пока ожидал диспута, совершенно бесплатно вел врачебную практику — консультировал и лечил местных? В любом случае, три священнослужителя поднялись на помост и встали рядом с главами кланов. Слово взял Вилле Корхонен.

— Порядок будет такой: вы тянете жребий, и определяете очередность речей. Каждый оратор выступает, покуда капает вода в клепсидре, — хронометр был продемонстрирован, его должно было хватит не более чем на четверть часа. — Потом — еще в течение такого же времени мы, — Вилле обвел жестом стоящих на помосте. — Мы задаем вопросы. После — очередь переходит к следующему оратору. Когда закончатся выступления и мы спросим всё, что захотим — саами разойдуться по домам, до завтрашнего дня. И завтра мы продолжим. Всё понятно?

Дождавшись согласия от каждого из участников диспута, вилле показал всем присутствующим три шара из кости носорукого чудища. На каждом из них виднелась цифра: 1,2,3. Шары тут же с грохотом отправились в глиняный кувшин, и Вилле повернул его горлышком к богословам:

— Тяните!

Вперед кинулся Надод Пилтник, на ходу засучивая широкий рукав атласной пурпурной мантии, но не успел он сунуть руку в кувшин, как земля вдруг задрожала и стены Эдускунты заходили ходуном.

«Началось!» — подумал Аркан и потянул меч из ножен.

Золотой дом содрогнулся, задрожал, как будто началось землетрясения. Слитный вздох сотен воинов раздался в тот самый момент, когда почти две дюжины бойцов из клана Поол вдруг буквально провалились сквозь землю — пол рухнул вниз, доски треснули, открывая зев внушительной ямины — точно такой, какую Рем видел у тракта. Там, внизу, уже слышались звуки боя, а точнее — избиения. На дне провала потрошили упавших внутрь воинов.

Первая растерянность схлынула, вожди Севера тут же взяли ситуацию в свои руки:

— К бою, Лебеди! — крикнул Корхонен, и клановые воины сплотились, обнажив оружие.

Следом пришли в себя и другие главы кланов — Линдстрём устремился к своим людям. Сорса напротив, призвал дружинников ближе к помосту…

Вдруг из ямы один за другим начали вылетать раскрашенные в синий цвет голые дикари с оружием в руках. Подброшенные в воздух неведомой силой, они рычали и выли, разбрызгивая слюну, и, приземлившись, тут же набрасывались на первого, кто попадался под руку, орудуя своими топорами и дубинами. Недостаток опыта и воинского умения они компенсировали яростью и нечеловеческой силой. Один из таких берсерков вломился в боевые порядки клана Ранта и принялся широкими, размашистыми ударами крушить строй кровных дружинников. Удары его тяжелой палицы, усиленной металлическим набалдашником, разбивали щиты, ломали руки и ноги, выбивали оружие…

И таких, впавших в боевое безумие воинов, был не один, не два — целых полтора десятка, не меньше… Кровавая вакханалия началась в разных углах главного зала. А из ямы уже сплошным потоком лезли синелицые — менее грозные, но более многочисленные, лучше экипированные и вооруженные… Спасало только то, что зев провала имел не такую уж и большую ширину, и враги выбирались по двое или трое бойцов за раз. Синелицые явно накопили большие силы — несколько сотен, если не тысяч воинов, но ввести их в бой единовременно не могли.