Заметив, как салон самолёта покинул последний член делегации, пока что не переступивший порог двери и не вышедший на трап, Накамура достал свои очки. Тёмные линзы скрыли применение дара и то, что его глаза вспыхнули лазурными цветом. Зрачок разделился и принял форму шести сфер, каждая из которых отвечала за свой спектр зрения. Горо не нужен прибор ночного видения в работе, либо же тепловизоров. Дар заменял ему всё, а также позволял видеть энергетический след человека. Слепок его ауры, которую опытные Архимаги способны очень хорошо скрывать. Но не от Горо. И не от его глаз.

— Великая Аматэрасу-ками-сама… — потрясённо прошептал полковник Службы Безопасности. Тлеющий сигаретный бычок выпал из его пальцев, а сам мужчина замер, подобно статуе.

— Командир? — обеспокоился Таканэ. Впервые он видел, что всегда невозмутимый Накамура Горо потерял дар речи.

— Что за чудовище они привезли с собой…

Наверное за всё то время, когда Горо обрёл свой дар, что помогал ему по службе, он не мог поверить своим собственным глазам. Аура юноши, который был лишь ненамного старше самого царевича, полыхала так, что глаза полковника начали слезиться даже сквозь затемнённое стекло очков. Он видел необъяснимо яркий свет, будто смотрел на солнце в жалких метрах от себя. Ослепительное, необъятное и настолько жаркое, что оно способно спалить всё и не оставить даже пепла. Настолько сконцентрированная сила, что она потрясла полковника Службы Безопасности до глубины души. Нет… Не сила, МОЩЬ! Потёмкин был центром настоящей и разрушительной МОЩИ, которая превосходила всё то, о чём когда-либо слышал Накамура.

Даже сильнейший Архимаг Японии, Ода Норайо, которого Горо также проверял, не выделялся настолько! И тем сильнее было ощущение неправильности, охватившее японца. Как эти люди не видят такого? Почему не бегут в ужасе и страхе, ведь эта аура настолько всеобъемлюща, что захватывала весь самолёт и… царевича! Словно второй слой кожи она обтекала Святослава, что сейчас с улыбкой общался с представителями Японии, но тот никак не реагировал. Не кричал и не боялся, будто ничего не чувствовал.

У Накамура Горо даже возникла мысль, а попробуй он сейчас навредить царевичу, что было бы? И где-то внутри себя он знал ответ — смерть. Не та, о которой принято говорить в Японской Империи, где смерть почитают. А другая… Та смерть, от которой по спине пробегают мурашки и в которой нет ничего, кроме вечного забвения во тьме.

Словно почувствовав пристальный взгляд, черноволосый юноша резко повернул голову и посмотрел прямо на Горо. Его ранее спокойное лицо чуть нахмурилось в недовольстве. И уже от этого сердце полковника Службы Безопасности ушло в пятки, будто на него обратил внимание сам бог огня Кагуцути, не славящийся своим добрым нравом и терпением.

Быстро отменив действие дара, Горо снял очки и с силой потёр глаза, что так и продолжали слезиться. Более того, от увиденного у него разыгралась мигрень, а в горле как-то слишком сильно пересохло.

— Код «Камавари-Они», Таканэ, — облизнул мужчина сухие губы, что слегка подрагивали. — Быстро доложи наверх, что у нас «Камавари-Они»…

Брови первого помощника взлетели на лоб в крайнем удивлении. Подобный код был придумал на тот случай, если Японской Империи могла угрожать опасность, которую и не каждый Архимаг устранит. Даже два, а то и три Архимага! И судя по бледному лицу командира, тот явно не перебрал с никотином или спиртным, к которому тоже прикладывался, иногда и на работе. Полковник был сам на себя не похож, его чуть ли не трясло, а глаза тот натирал столь сильно, что те покраснели.

Быстро достав телефон из кармана, Таканэ сразу же стал звонить начальству и всем тем, кто отвечал за сохранность и пребывание иностранной делегации в Японии. И если командир сказал, что у них полная задница, то сомнения в его словах не было ни на грамм. Пусть наверху разбираются, что делать с тем, кого даже Накамура Горо испугался до ужаса…

Краем глаза наблюдая за тем, как Святослав прикладывался уже ко второму бокалу шампанского, я анализировал обстановку и рассматривал Токио через окно машины. Получивший толику свободы сын императора решил немного принять на грудь, но меру знал. Ещё в полете он выпил бутылку вина на пару с Морозовой, но Мирослава Константиновна женщина мудрая, она внимательно следила. Как и я, впрочем. То, что царевич может нажраться меня не особо-то и волновало, это его личное дело, но его сохранность это другое. А пьяный элемент всегда ведёт к непредсказуемости.

Так получилось и сейчас. Святослав хотел обновить бокал, но Морозова миролюбиво увлекла его разговор и забрала бутылку, чем вызвала ухмылку у Кутузова. Я также понимал, что у парня, пусть он и воспитан во дворце и является царевичем, нервы не совсем на месте. Это его первое посещение Японии, как и моё. Но в отличии от меня он ещё юн, к тому же едет знакомиться с будущей женой, с которой ещё и помолвку сыграет за эту неделю. Знакомая история, видел такое в прошлой жизни, а потому отчасти могу понять этого мальчишку. Долг давит, ответственность тоже давит, а свобода она где-то там, в недосягаемости.

Однако, японцы смогли меня удивить. Точнее, один человек, что был среди встречающих. Лично с ним пообщаться не получилось, но то, что он работает на силовые структуру этой империи сомнений у меня не было. Я почувствовал поверхностное сканирование ауры, будто меня пыталась облапать неуклюжая и неумелая жрица любви, к тому же пьяная. Магам этого мира ещё учиться и учиться, они как дети, которым вручили один из ключей Вселенной, а они не знают для чего он и какие секреты хранит. Дар того человека силён, раз он смог увидеть мою ауру Истинного Света, но владеет он им настолько слабо, что поймал откат. Это было видно по тому, как он тёр глаза и старался вообще не смотреть в мою сторону.