— Точно?

— Примерно, лядь! — взорвался Эскулап. — Я — не знаю! Теоретически так. На практике — сам думай. Можно просто ждать.

Фёдор задумался, посмотрел на белое, искажённое лицо друга в потёках пота. Тяжело вздохнул и сказал:

— Делай, Эскулап.

Медик сделал Медному инъекцию. Постоял, взглянул парню в глаза, удовлетворённо кивнул. Положил в руку инъектор и, придерживая Медного за плечо, подтолкнул того к Марку. Все присутствующие напряжённо следили за тем, как слегка покачивающийся Медный приблизился к Марку. Приложил инъектор к ладони, использовал… а после опустился на подрагивающий песок, свернулся калачиком и явно уснул.

— Молодец, парень, — прокомментировал Эскулап.

— И что? — напряжённо спросил Федя.

— Несколько минут. Ждём.

Но уже через несколько секунд стало заметно, что лекарство подействовало. Сначала волны, проходящие по песку, стали менее интенсивными. Потом — крики Марка, уже надрывные и хриплые, стали тише и, наконец, затихли. И, наконец, сам Марк опустился на песок, и замер, уже не выгнутый судорогой. А образ Икси в воздухе просто медленно исчез.

— За мной! — бросил Эскулап парням с поклажей. — Только они!!! — рявкнул он дёрнувшимся остальным.

Подбежал к Марку, стал буквально жонглировать захваченными приборами. Несколько раз длинно выругался, следя за их показаниями, ловко поставил капельницу. И встал, смотря на Марка, покачивая головой.

— Эскулап, как он?! — крикнул Фёдор.

— Херово, — не оборачиваясь буркнул медик. — Он умирает от истощения. Если это продлится хотя бы пару часов — всё.

— Ты же поставил…

— Это и даёт пару часов. Без капельницы было бы полчаса, — отрезал Эскулап. — Ему нужен полноценный госпиталь, с системами внешнего кровоснабжения, обогащения крови питательными веществами и кислородом. Так он протянет… долго.

— У нас такого нет?

Ответом стал многоэтажный мат, смысл которого сводился к тому, что данного медицинского оборудования Эскулап не имеет, и потребность в таком до сегодняшнего случая была нулевой.

— Значит, в госпиталь, — решительно махнул рукой Федя.

К счастью для Гаражных и Марка такие организации в Нижнем были, хотя Федора не остановила бы поездка в Верхний город, с возможным штурмом КПП.

Однако несколько госпиталей были. Вполне официальные, правда, полностью коммерческие организации, в количестве трёх штук. Были они структурными подразделениями донорских центров, всего три на весь Нижний, пользовались популярностью и, насколько было известно, не снабжали частями пациентов соседние конторы. Без согласия клиентов, само собой.

Так что буквально через десять минут из Гаража выдвинулся буквально караван на броневиках, оставив на охране треть банды. Через полчаса Гаражные окружили плотным кольцом с броневиками в качестве огневых точек здание госпиталя. В самом же госпитале Фёдор кинул несколько пачек крупных купюр перед недоумевающим главным врачом.

— Этот человек, — произнёс Фёдор. — Поставите его на ноги — получите ещё. Если с ним что-то случится — это случится и с вами.

— Но позвольте…

— Заткнись и не трать время, — хмыкнул Эскулап. — Готовьте систему внешней циркуляции крови «Кор», физраствор, обогатители и системы удаления отходов. В противном случае пациент продержится около часа. И этот тип, — ткнул он пальцем в Фёдора, — не врал.

Медики переглянулись, но основательная куча денег и ехидные матюги Эскулапа побудили их к действию. И вскоре Марк лежал в теплом желеобразном растворе ложемента, булькающего пузырями. А в артерии и вены его — живота, рук, ног и ключиц — были помещены иглы, увеличивая кровоток, прогоняя кровь через обогатители.

— И что? — поинтересовался Федя.

— Ждать, — пожал плечами Эскулап, и тут Марк начал дёргаться и бормотать. — Идиоты! — заорал Эскулап. — Срочно в кровоток седатива!

— Да что с ним такое?! — наконец-то обрёл дар речи главврач.

— Менталист. Какой-то приступ, связанный с Даром. Воздействует на материальные предметы, вроде воздуха и песка.

— Телекинетик?

— Просто менталист, насколько мне известно, — оскалился Эскулап, смотря, как побледневший главврач с выпученными глазами и матом мечется, вместе с подчинёнными. — А ты, Федька, иди к своим придуркам, — обратился он уже к Федору. — Толку от тебя тут ни хера, а там, может, и будет. Ему ты точно не поможешь, а вот себе нервы потреплешь.