Я немного освоилась в Академии Тирн-а-Тор и смирилась с тем, что нас на каждом шагу ждут опасные испытания: ведь нас готовят к схватке не на жизнь, а на смерть. Я разобралась с теми, кто меня изводил, научилась защищаться. Но самое трудное теперь – разобраться, кто друг, а кто враг. Кто-то хочет моей смерти, и надо, пока не поздно, понять почему. Потому ли, что я в их глазах дочь предателя? Или есть и другая причина?
Только мой заклятый враг, мой командир с холодными как лед глазами, может меня спасти… или погубить. Смогу ли я выжить и очистить от клеветы имя моего отца?
В книге есть:
? Темная академия
? Противостояние героев
? Сильные эмоции и переживания
? Смертельные испытания
? Жгучая ненависть, постепенно перерастающая в любовь
Глава 1
Но если я еще жива,
Наперекор судьбе,
То только как любовь твоя
И память о тебе… 1
Амфитеатр заполнен до отказа. Все кадеты Академии собрались сегодня здесь, чтобы поглазеть на первые зачетные поединки желторотиков. На задних рядах устроились старшекурсники, покровительственно взирая с высоты своего опыта на трясущихся первогодков – на нас.
1
Стихи Анны Тимирёвой.
На первом ряду ожидает начала турнира комиссия. Я рада видеть в ней мейстери Луэ, но с опаской поглядываю на ректора. Вопреки ожиданиям он все же отложил дела для того, чтобы прийти на зачет к первокурсникам. Думаю, вовсе не наши заурядные таланты оказались тому причиной, а высокий гость, внезапно почтивший Тирн-а-Тор своим присутствием: рядом с ректором Кронтом сидел мужчина в военном мундире без знаков отличия – князь Лэггер.
Наш преподаватель по специализации упоминал о нем, когда рассказывал о даре иллюзий: именно князь Лэггер помогал настраивать и лабиринт, и полосу препятствий. Но что он забыл на неуклюжих поединках первогодков? Мы и так волновались перед трудным зачетом, а тут такая ответственность свалилась – выступать перед его сиятельством.
Мейстер Тугор нервничал, покрикивал на эфоров, призывая их следить за порядком, хотя мы вели себя смирно как никогда. Князь Лэггер, не обращая ни малейшего внимания на суматоху, вел светскую беседу с ректором, будто сидел не перед ареной в подвале рядом с тварями, а где-нибудь в ложе Императорского театра.
– Не переживай, – в который раз за сегодняшнее утро сказала я Вееле, уже и сама не понимая, кого уговариваю – ее или себя. – Сегодня сдаем рукопашный бой. Даже побеждать необязательно, главное – продержаться против соперника некоторое время. И жеребьевка внутри группы – красота же. Ты с нашими со всеми уже спарринговалась.
Веела механически кивала и поддакивала, а сама не сводила взгляда с князя Лэггера.
– Да брось дергаться, – пробурчал Ронан, хотя и сам нервничал, и то и дело отирал со лба капельки пота. – Ну подумаешь, князь. Не он же решение будет принимать, он просто поглазеть пришел. К тому же эфор Эйсхард в последние дни нас так гонял, что мы, по-моему, сдадим зачет с закрытыми глазами и во сне.
– Ага, не приходя в сознание, – поддакнул Барри. – Надеюсь, командир хоть после зачета даст передохнуть, а то совсем озверел.
Последние слова он добавил шепотом и покосился на возвышающегося в конце ряда и наблюдающего за нами эфора Эйсхарда.
Не знаю, на кого сейчас смотрел Ледышка, с некоторых пор я старалась не пересекаться с ним взглядами. Сердце работало с перебоями, а во рту пересыхало от одного вида его губ. Поэтому я даже радовалась, что преподаватели и эфоры, будто сговорившись, гоняли нас с утра до ночи без передышки. Жизнь превратилась в какую-то дикую карусель: полигон утром, лекции и… тренировки, тренировки, тренировки – то в зале на матах, то в амфитеатре на стиках. Одно хорошо: практикумы по специализации пока отложили.
– Ты с кем выходишь? – спросил у Ронана Меррит, обернувшись с нижнего ряда.
Жеребьевку провели вчера, мне выпало драться с Медеей. В ожидании нашего выхода она теперь то и дело зыркала на меня исподлобья.
– Ты нормальный? – удивился Рон. – С тобой вообще-то!
– Ах да! У меня в голове такой кавардак, нормально спать перестал. Не знаю, за что хвататься: историю зубрить, бестиарий или лишний раз спуститься в зал на тренировку.
– Приготовиться группе эфора Герца! – грянул голос ректора Кронта, усиленный акустикой амфитеатра.
Ректор поднялся со своего места, оглядел притихших кадетов, кивнул мейстеру Тугору, который наскоро отдал последние распоряжения и присоединился к комиссии.
***
За рукопашный бой я, признаться, совсем не переживала. Приемы мы отработали не по одному разу, выходили друг против друга во всех возможных комбинациях. С Медеей мы боролись с переменным успехом: то я ее укладывала на обе лопатки, то она меня. Вот завтра ждет трудный день – бои на стиках. И жеребьевка уже не внутри группы. Сегодня выберут сильнейших кадетов, завтра устроят состязание между ними. Новые правила ввели с этого года – подозреваю, чтобы порадовать зрелищем князя Лэггера.
– Мы будто какие-то гребаные рабы, – ворчал Атти на тренировке. – Для развлечения сиятельства. Чего его принесло-то?
– Это не так! – воскликнула Веела. – Князь здесь, чтобы подбодрить нас! Воодушевить!
Атти снисходительно усмехнулся.
– Ох, ну да. Хотя ты же Ансгар, чего еще от тебя ждать. Подбодрить. Воодушевить. Ха.
– Кадет Галвин, – одернул его Эйсхард. – Возмущаться ты можешь сколько угодно, но это не отменит необходимости сдавать зачет. Тебе решать, хочешь ли ты выйти на стиках как сильнейший кадет или биться потом среди отстающих.