– А вдруг это всё морок? – задумчиво произнёс Кощеевич. – И ты, и Пушок. Почему я должен верить, что ты годами где-то пропадала, а теперь вдруг оп-па – и заявилась прямиком из Дивнозёрья. Подозрительно это. Так что давай сперва сама доказывай, что ты не фальшивка.

Ну здрасьте, приехали! Тайка аж задохнулась от возмущения. Она к ним через тёмный лес продиралась, её чуть кот Баюн не сожрал – и это вместо благодарности?!

Когда первый миг негодования прошёл и настало время мыслить здраво, она поняла, что, в общем-то, Кощеевич прав. Она свалилась в Волшебный край будто снег на голову, и хочет, чтобы её приняли с распростёртыми объятиями, как раньше. Но время уже ушло… Никто не должен быть благодарен ей за то, что она наконец-то вспомнила о старых друзьях, перестав упиваться собственными печалями.

– Давайте каждый поделится воспоминанием, которое знают только двое. Тогда сразу станет ясно, кто притворяется. – Тайка сама предложила и сама же озадачилась. В такие моменты всегда бывает тяжело вспомнить что-то стоящее. – Например, наша первая встреча, когда я ещё не знала, кто ты такой, и приняла тебя за бедолагу, случайно забредшего на границу миров к Путь- и Непуть-ручьям. Ты был в джинсах и бежевом растянутом свитере с косами. Сойдёт за общее воспоминание?

– Вполне, – кивнул Лис. – Но мне от тебя подтверждение и не нужно. В дороге поболтали, ты была убедительна. Разве что… для успокоения совести скажи: что я в тот момент делал?

– На ветке яблони дрых, – улыбнулась Тайка. – Вернее, только что проснулся.

– И за кого ты меня приняла?

– За художника. А ты сказал, что музыкант.

– Всё, вопросов больше не имею.

Лис сложил руки на груди и принялся насвистывать весёлую песенку. Кощеевич же покачал головой.

– Не убедила. Мало ли кому Тайка об этом рассказывала. Я-то молчал, а вот у неё язык без костей.

– Эй! Не говори обо мне так, будто меня здесь нет!

Этот Кощеевич нравился ей всё меньше. Но интуиция подсказывала, что именно поэтому к нему следует присмотреться.

– Тая, превратись в волчицу, – снова подсказал Пушок… – Такого точно никто не сможет сделать. Ну, кроме твоего дедушки. И других побратимов Люты. Но их в мире единицы.

– Пернатый дело говорит. – Кощеевич поднял большой палец и показал его Пушку. Ишь, понабрался в Дивнозёрье жестов и словечек…

– По волчьему веленью… – вздохнула Тайка.

Оп! Пожалуйста.

– Теперь верю. – Кощеевич смотрел на неё с любопытством учёного-натуралиста. – Иди сюда, за ушком почешу. Не рычи, не рычи. Чего ты такая злая?

– Теперь ваши доказательства! – девушка переводила глаза с Лиса на Кощеевича и обратно.

Несмотря на одинаковые лица и повадки, разница между ними всё-таки была. Первый одевался по-простому, прятал руки в рукава, сутулился и немного улыбался. Именно таким Тайка запомнила Лиса на заре знакомства.

Когда выглядишь так, будто сгинешь-пропадёшь без чужой помощи, добиться своего становится легче. Собеседник расслабляется, а порой даже начинает тебя «спасать». Именно так люди выкладывают секреты или приводят в свой стан врага.

Тот, что на коне, наоборот, не скрывал ни молодецкой удали, ни достатка. Плащ из лучшего сукна, сапоги сафьяновые, шпоры серебряные, гусли за спиной – в узорчатом чехле, даже уздечка и та самоцветная. Богато, но не вычурно. От взгляда оторопь берёт. И вроде вы просто стоите и разговариваете, но в голове будто мигает красная лампочка: не подходи! Опасно! Сунешься дальше положенного – без носа любопытного останешься. А может, и жизнью поплатишься – тут уж как повезёт.

Увы, все эти рассуждения не помогали, потому что Лис бывал и таким, и этаким. И ещё парой десятков других Лисов. Тайке подумалось, что, родись Кощеевич в нашем мире, за него бы театральные студии передрались. Вот только каков он настоящий, не знал никто. Возможно, даже он сам.

Кощеевич усмехнулся, словно прочитав её мысли, а Лис зашептал:

– Не нравится мне его ухмылочка. По-моему, этот гад время тянет. Как бы подкрепление не подоспело. Будь готова. Возможно, придётся драться. Но не беспокойся, у меня есть в запасе пара фокусов. – Он похлопал себя по карману и, расправив плечи, грозно глянул в глаза сопернику. – Может, споём, а? Если гусельки одолжишь. Уж что-что, а мой голос ни один супостат не подделает.

– Если ты настаиваешь… – Кощеевич заметно растерялся. Даже за гуслями не сразу потянулся.

Оно и понятно: любое неподражаемое умение выдаёт с головой. Вон как с волчицей было. А Лис не просто пел – он сплетал голосом чары. Тут захочешь – не обознаешься.

Тайкины симпатии сразу переметнулись на сторону её прежнего спутника. Она уже была готова прекратить весь этот фарс, когда Кощеевич, спешившись, хмуро спросил:

– Кто первый?

Лис равнодушно пожал плечами:

– Да не всё ли равно? У тебя гусли, ты и начинай. Ты же не против, ведьма?

Тайка кивнула.

Расстелив плащ, Кощеевич сел на траву, подстроил инструмент и пробежался пальцами по струнам. Он начал почти с шёпота, но с каждым новым словом голос креп: