– Отлично. Тогда напомню, что завтра утром у тебя встреча в театре. Ты не забыл, надеюсь?

– Хорошо, Нола, я разберусь.

– Разберешься? – Она натянуто смеется. – Если бы не я, ты бы давно все потерял. Скажи спасибо хотя бы раз.

– Спасибо, – с улыбкой бросаю ей. Такая она стерва, но самый близкий мне человек, хоть и не самый приятный.

– Брось, Эмин, – вздыхает Нола. – Просто будь там завтра. И не забывай, что твоя музыка – это не только твой талант, но и моя работа.

– Хорошо. Это все?

– Нет не все. Я вызвала такси по твоей геоточке. Бары тебе точно не помогут.

– Спасибо за совет, доктор, – отрезаю я и кладу трубку, не дожидаясь ответа.

Бокал снова оказывается в руке. Все, о чем я могу думать – лицо Алины, ее крик. Это замкнутый круг, из которого я не могу выбраться.

Достаю из кармана блокнот с влажными страницами и простой карандаш. Отпиваю еще несколько глотков виски и прикрываю глаза, пытаясь сосредоточиться. Голова кружится, сознание плывет, но образ Алины получается четким. А она изменилась. Уже не угловатый подросток с огромными глазищами, теперь это красивая женщина. Очень красивая.

Распахиваю веки и быстро делаю набросок, стараясь передать все детали. Перед глазами плывет, и тошнота подкатывает к горлу. Убираю рисунок в карман и бью кулаком по столу. Посетители оборачиваются, но я не обращаю внимания. Пусть смотрят. Пусть все видят.

«Найти ее. Только это важно» – звучит в голове.

Завтра я найду способ. Завтра я все исправлю. Или хотя бы попытаюсь.

– Эмин Минаев? – ко мне подходит мужчина в кожаной куртке. Поднимаю на него глаза и не узнаю, но зачем-то киваю.

Щека горит. Боль тянет вниз, словно там все еще отпечатана рука того бандита. Зеркало в ванной отражает меня чужую – бледную, с темным пятном, которое вот-вот станет синяком. Я смотрю на себя и не могу понять: что я пыталась доказать, бросившись на тех троих? И главное, почему судьба решила свести меня с ним именно так? Почему после всех этих лет он появился вот так, внезапно?

Эмин. Имя будто холодный металл на языке. Оно мгновенно разворачивает передо мной сцены из прошлого, которые я пыталась стереть, спрятать за пеленой времени. Я снова вижу тот дом, где каждый звук означал страх. Где крики других девушек, таких, как я, мешались с грубым смехом его братьев. Где я ждала своей очереди, не зная, останусь ли жива. Это прошлое всегда было со мной, но я думала, что научилась не смотреть ему в лицо. И вот оно снова здесь, вместе с ним.

Я закрываю глаза, но вместо темноты передо мной всплывает его взгляд, тот самый, от которого я не смогла убежать. Глаза, в которых тогда я видела не жестокость, а странную смесь вины и отчаяния. Он был другим, я это знала. Но он был частью этого мира. Мира, который меня сломал.

Сжимаю край раковины так сильно, что пальцы белеют.

Телефон вибрирует в комнате, и я вздрагиваю от резкого звука. Это Лия. Конечно, кто еще? Вытираю руки о полотенце, нехотя беру трубку, заранее готовясь к ее мягкому напору.

– Алина, ты дома? – ее голос звучит мягко.

– Да, дома, – отвечаю я коротко, стараясь скрыть дрожь в голосе.

– Ты как? Все в порядке? – спрашивает Лия, но не ждет ответа. – У нас с Мироном завтра семейный ужин. Приходи, побудь с нами. Ты ведь обещала.

– Лия, не могу, – быстро перебиваю я. – У меня аврал. Скоро премьера, и дел просто навалилось. И… я правда не хочу отвлекаться.

Нельзя, чтобы брат видел меня сейчас. Начнутся разборки, а я этого очень не хочу. Надо просто забыть все, как страшный сон и жить дальше.

– Что значит «не хочу»? – упрямо продолжает настаивать Лия. – Ты не появлялась у нас уже несколько недель. Мирон скучает. Я тоже. Что случилось, Алина?

Ее голос теплый, почти умоляющий. Я закрываю глаза, позволяя себе вдохнуть чуть глубже.

– Лия, правда, не сейчас. Не могу. Прости. – Я жду ее возражений, но она замолкает на мгновение.

– Ладно, я не буду настаивать, – наконец говорит она, и в ее голосе слышится разочарование. – Но, если передумаешь… просто позвони.

– Спасибо за понимание, – шепчу я, чувствуя, как внутри все еще бурлит напряжение. Звонок обрывается, оставляя меня наедине с моими мыслями.

Смотрю на экран телефона. Отражение в нем – тоже я, но совсем другая. Усталость тянет меня к кровати, но вместо сна я сажусь на пол у окна. Небо черное, как мои мысли. Город за окном дышит огнями, но мне кажется, что он пуст. Я снова вспоминаю лицо Эмина, разбитое, уставшее, но все еще такое знакомое. Кровь на губах, взгляд, в котором я читала не только боль, но и что-то большее. Будто мое имя – единственная его опора, то, что еще связывает его с реальностью. Этот взгляд возвращает меня в тот момент, когда он открыл дверь и сказал: «Беги».