Он впервые задумался, что отчего никогда не стремился в Лукоморье. Все же место силы. Мировое дерево – центр мироздания. Царство небесное, земное и подземное. Прошлое, настоящее и будущее. Это ж интересно – просто так, само по себе. Даже если сказка. Рядом постоять. Воздухом подышать, который, если верить преданиям, той силой пропитан.

Отец вздохнул.

– Чего уж, - сказал он. – Теперь это и нашей семьи касается. Государственной тайны в том нет. Чары у Лукоморья такие, что люди попасть туда не стремятся. Кто-то сказкой считает, кто-то предпочитает обходить стороной, на всякий случай. Там тоже люди живут, обычные. Городишко неподалеку, деревеньки. А что остров Буян рядом, так они к тому привыкшие. Армия не нужна, чтобы место силы охранять, оно само себя охраняет.

Отвод глаз? Логично. Интересно, на что еще способно Мировое дерево. Владимир подозревал, что на всё. И какое отношение к нему имеет Мира?

– Или почти само, - продолжил отец. – У места этого есть хранитель. Род твоей матери. – Он посмотрел на Миру. – Разве тебе ничего не рассказывали?

– Нет. – Она отрицательно качнула головой. – Никогда. Или я не помню…

– Я так и думал, что Яковлев это скрыл, - поморщился отец. – Женщины рода Загорских – хранительницы Лукоморья. Но не все разом, силу рода принять надо, часть при рождении, часть – в наследство, от старой хранительницы – к новой.

– И я… получила? – Мира подалась вперед.

– Похоже, что нет, - ответил он. – Матушка твоя получила, но силу ту муж ее, твой отец, запечатал. А тебе ничего не досталось.

Оттого и мучилась мигренями? Владимир помнил, что мать Миры постоянно болела. Вот и объяснение.

– Но почему? – спросила Мира. – И как теперь?

– Насколько я знаю, дар передается по старшей ветви, и твоя матушка к ней принадлежала. Однако от служения отказалась еще твоя бабка, и сила перешла к ее сестре. В той ветви после рождались мальчики. По своей воле твоя матушка отказалась от дара или по воле мужа, мне неведомо. И тебя в Лукоморье не возили. А теперь ты – единственная наследница. Так как ты исчезла, временный хранитель назначен, но…

Отец развел руками.

– Мужчина? – поинтересовался Владимир. – Временный хранитель – мужчина?

– Внук старой хранительницы. Он вроде сосуда, где то, что принадлежит Любомире. Если она откажется от наследства или умрет до того, как его примет, сила перейдет к той, кого выберут боги. И это все, что я знаю, - сказал отец. – Как государь, я отвечаю за передачу наследственных прав, а о тайнах рода не ведаю. Потому и полагаю, что Любомире надо бы помочь разобраться с наследством.

– Я помогу. – Владимир посмотрел на Миру. – Если она это наследство примет. – И обратился к ней: - Ты не против?

– Не против, - ответила она, не задумываясь.

И удивила. Он полагал, что Мира отвергнет его помощь.

– Если решу принять, - добавила она. – Я же могу подумать?

– Безусловно, - кивнул отец.

– О чем тут думать! – воскликнула матушка. – Любаша, милая, этот дар принадлежит тебе по праву рождения!

– По праву рождения? – тихо произнесла Мира. – Я не понимаю, что такое, быть хранительницей Лукоморья. Или острова Буяна? Мирового дерева? Меня не учили. И после того, как я жила, достойна ли я…

– А вот тут можешь не сомневаться. Если боги сочли бы тебя недостойной, мы сейчас не разговаривали бы, - перебил ее отец.

И Владимир с ним согласился. Он, в отличие от отца, знал о даре богини Живы. И, значит, боги уже признали Миру достойной.

А вот то, что богиня вернула ему помолвочное кольцо, нехорошо. Получается ему, Владимиру, достойным мужем хранительницы не быть? Тут он с богами поспорит.

– Что касается знаний, тебе временный хранитель поможет. Красибор его имя. Красибор Загорский.

– Фамилия рода по женской линии передается? – уточнил Владимир.

– Когда-то это правило было обязательным, - ответил отец. – Яковлев его нарушил.

Так и Владимиру придется фамилию менять? И принадлежность к роду? Да с радостью!

Заниматься артефакторикой ему никто не запретит. Денег он заработал достаточно, чтобы семью обеспечить. И ничего его в столице не держит. Разве что имя пятнать нет желания. Отец не произнес этого вслух, но и так понятно, что сплетни вслед пустят. Будут говорить, что Владимир сбежал от ответственности. Наворовал – и сбежал. Мерзко.

Да и Мире достанется. Ей и вовсе…

– Если я увезу Владимира, его ни в чем не обвинят? – спросила вдруг Мира. – Я не понимаю, как это изменит ситуацию, но я приму наследство, если это ему поможет.

Опять жертва? Владимир поморщился. И заметил, как выразительно отец взглянул на матушку.

– Любаша, пойдем, - встрепенулась она. – Я тебе все объясню. Пусть мужчины поговорят без нас.

И хорошо. Может, матушке, заодно, удастся объяснить Мире, что жертвовать собой – неразумно. Марьяну, жену Влада, матушка в чувство привела. А то та тоже… все сбежать норовила. Исключительно ради блага мужа.