Шрифт:
Нет, не о том он сейчас думает. Это все неважно.
— Мама! Мама! Мама-а-а! — надрывался ребенок в соседней комнате.
Митя — сын Владияра. В первую очередь, нужно успокоить Митю. Знать бы еще, как…
— Афанасий! — крикнул Владияр. — Идите сюда.
Митя извивался на руках Афанасия, пытаясь вырваться. Тот его уговаривал, что бежать за мамой нельзя, но тщетно.
— Митя, — позвал Владияр. — Митя, послушай…
Мальчик плакал, не обращая на него никакого внимания.
— Дмитрий! — рыкнул Владияр. — Почему ты плачешь?
Наступила тишина. Всхлипывая, Митя уставился на Владияра. И вырываться перестал.
— Почему ты плачешь? — повторил вопрос Владияр.
— Мама меня бросила, — наконец выдохнул Митя.
— Это не так. Неправда, — возразил Владияр. — Афанасий, отпусти его. Митя, подойди.
Он поднял мальчика на руки, прижал к груди, обнимая.
— Митя, ты любишь маму.
Горький всхлип.
— И мама очень тебя любит. Как она может тебя бросить? Это… недоразумение. Со взрослыми такое случается.
О том, что за чушь он несет, Владияр старался не думать. Но как-то надо объяснить все трехлетнему малышу! А метрика? У Мити должна быть метрика…
— Афанасий, сходи наверх, поищи документы, — приказал Владияр.
— Мама вернется? — спросил Митя.
И голос его звучал несколько уверенней.
— Обязательно вернется, — твердо пообещал ему Владияр. — Скажи, ты помнишь ваше путешествие в поезде?
Опасная тема. Если Митя испугался, когда поезд потерпел крушение, сейчас он вновь может расплакаться.
— Помню, — кивнул Митя. — Мы с мамой жили в скиту, а потом умерла бабушка, и мы поехали…
Эту часть истории Владияр уже слышал. Однако…
— Двое мужчин? — переспросил он.
— Да, — кивнул Митя. — Я испугался, что один из них ударит маму. Он был злой, сердитый, кричал.
— А другой?
— Другой проводил нас до деревни. А потом пришел на вокзал, принес что-то маме. Я спросил, кто это, а она ответила, что никто.
«Родственники, — сообразил Владияр. — Отец и брат? Ульяна назвала фамилию. Свиридовы. Это уже кое-что».
— В вагоне было скучно, — продолжил Митя. — Мама разговаривала с тетей, она сидела рядом с нами. Тетю звали, как маму.
— Ульяна?
— Да.
— А о чем они говорили? Не помнишь?
— Тетя рассказывала что-то. Я не слушал, скучно.
— Что-нибудь еще помнишь? — не унимался Владияр.
— Ночью было шумно. Я сквозь сон слышал, как тетя ругалась. А потом она ушла. И я в туалет захотел. Мы с мамой пошли. И поезд сломался.
— А та тетя? Которую звать, как маму? Где она была?
— Не знаю, — ответил Митя. — Я ее больше не видел. А мама плакала. Дядя Яр, почему мама ушла? Когда она вернется?
Владияр, того не замечая, гладил Митю по спине. Голова мальчика лежала на его плече, а руки обвили шею. Как объяснить ему, где мама? Как сказать, что он не дядя, а отец? К бесам родовую книгу! Даже если в ней нет никаких бастардов, Митя — его сын. Точка.
— Митя, ту тетю, что ехала с вами, ищут родные. Мама поехала, чтобы поговорить с ними. И она торопилась, чтобы быстрее к тебе вернуться.
— Почему она не взяла меня с собой?
— Она… она… — Владияра вдруг осенило. — Она не успела тебе сказать. Мама не хотела, чтобы я скучал без вас обоих.
— Дядюшка, ты — мой папа?
Вопрос, как ни странно, застал Владияра врасплох. Митя слышал разговор в гостиной? Догадался? Или… это Ульяна ему…
— Василиса сказала, если бы ты был моим папой, мы с ней были бы братом и сестрой.
Василиса, значит. Егоза. Подслушала разговор родителей, как пить дать.
— Да, — ответил Владияр. — Да, Митя. Я — твой папа.
Митя еще сильнее стиснул его шею. А Владияр схватился за переносицу, так как в носу предательски защипало.
— Поэтому… — продолжил Владияр, выдохнув. — Ничего страшного, если мама оставила тебя с папой. Верно?
Митя не возражал.
— Мы сейчас поедем в город, — сказал Владияр. — Чтобы мама быстрее вернулась. Поможешь дяде Афанасию собрать вещи?
— Да, пап, — живо согласился Митя. — Мы едем за мамой?
— Да. Она обязательно вернется. Даю тебе слово.
Митя убежал наверх, и Владияр перевел дух. Вот так… просто? Он же был уверен, что самое сложное, убедить Митю, что он — его отец. А Митя… будто знал это сам. И принял это легко. И даже назвал… папой.