Жаль, конечно. Уже не подчинённая, открыта для отношений. Отец уехал укреплять потребительскую кооперацию в Витебской области, с супругой, естественно, живёт одна в отличной ЦКовской квартире. Но, видимо, для меня это последняя женщина на планете в плане вероятности завязать с ней личную жизнь.

На коридоре Катька набросилась на меня.

— Доволен?!

— Нет. Когда ты целовала меня в Ле-Мане и голышом провоцировала в Марселе, было куда приятнее. Но твой отец едва не сгубил общее дело. Я постарался вырулить с наименьшей кровью для тебя.

— С наименьшей?! Меня вышвыривают с МАЗа как блохастую собачонку! Пинком под зад! Надо 5000 вернуть, а я уже с радости несколько сотен потратила! Ты же все свои сохранил, полученные благодаря моему папе!

— Одолжить?

Чувствовал, сейчас ударит. Не относясь к добрым христианам, готовым подставить вторую щёку, напрягся, чтоб блокировать её пощёчину или выпад когтей. Обошлось.

— Негодяй! А я-то думала…

— Правильно думала. Жаль, вы всё испортили.

Что конкретно крутилось в её воображении, осталось неизвестным. Разочарованная барышня развернулась и помчалась по коридору, вероятно — к женскому санузлу, стуча ботинками на низком каблуке.

Хорошая девочка, но неизбежно подпорченная партийно-номенклатурным детством, отравленная сознанием: мы — цековские небожители, люди особенные, нам многое позволено, плебсу недоступное.

В материальном плане она не пострадает сильно, при увольнении по сокращению штатов выплачивается компенсация. Хватит, чтоб вернуть госпремию в полном размере.

Как бы то ни было, разговор не улучшил настроения, к себе я вернулся, отнюдь не сияя улыбкой. Но день готовил новые неожиданности.

После обеда конструкторов и гонщиков-испытателей созвал в ДК МАЗа тот же Тарас Никитович. В добровольно-принудительном порядке, то есть не в приказном, но хрен открутишься. Там посмотрели фильм «Мировой парень», многими уже виданный, по окончании вышел представитель «Беларусьфильма», участник съёмочной группы, минут двадцать толкал про идею картины, рассказал несколько хохмочек, сопровождавших отдельные сцены, в итоговый вариант они, конечно же, не вошли.

Как по мне, фильм чрезвычайно слабый. Не входит даже в первую тысячу советских кинолент, единственное в нём запоминающееся — песня «Берёзовый сок» в исполнении белорусских «Песняров». Центральную роль сыграл Николай Олялин, не слишком правдоподобно, тем более главным персонажем выступил не человек, а сверхнадёжный и прочее «сверх» и «супер», короче — лобастый МАЗ, на котором Олялин надрал соперников в гонке по Африке.

В зале присутствовали неизвестные мне граждане, возможно — тоже заводчане, мне незнакомы более 90% работников завода, он большой. Оказалось — не только с МАЗа. Парторг вышел к микрофону и представил Виктора Ильича Ливенцева, в прошлом — командира 1-й Бобруйской партизанской бригады, а ныне председателя Комитета по физической культуре и спорту при Совете Министров БССР.

— Товарищи! — начал партизан, в Белоруссии, наверно, чуть ли не каждый второй на высокой должности — из лесного сопротивления, оттого и соответствующие методы решения вопросов — давайте заминируем врагу рельсы и обстреляем из кустов. — Как показал успех нашей межзаводской сборной на ралли Париж-Афины, есть в республике таланты! Но поскольку нашим главным символом являются не легковые автомобили, а тяжёлая техника, нуждающаяся в рекламе для продаж за рубежом, правительство поручило Комитету по физкультуре и спорту организовать сборную команду для участия во всесоюзных, а затем и международных соревнованиях… — он сделал театральную паузу. — Для автогонок на грузовиках!

Он произнёс ещё несколько трескучих фраз, общий смысл которых сводился к идее: сказку «Мировой парень» воплотить в жизнь. И сейчас в той или иной степени это коснётся меня. Конечно, в водительских правах открыты все категории, включая автобус и грузовик с прицепом. Но в последний раз я сидел за рулём большегруза… Да лет 40 прошло!

— Совет Министров БССР выделяет из резервного фонда средства на закупку трёх автомашин МАЗ-500А для тренировок и участия в соревнованиях! — закончил спич главный физкультурник республики, бесконечно далёкий от моторного спорта. — По рекомендации партийной организации завода капитаном команды и её тренером приглашается мастер спорта СССР Брунов Сергей Борисович! Прошу к микрофону, товарищ!

И я потащился к сцене, украшенной сверху плакатами «Заветам Ленина верны» и что-то про решения очередного съезда КПСС. Впечатление, что партизаны-белорусы предпочитают действовать тихо и из-за кустов, получило тяжкий удар. Никто со мной заранее не посоветовался. Поставили перед фактом.

Поправил микрофон.

— Я благодарю Комитет по физкультуре и спорту, а также партком предприятия за оказанную честь. Но с комсомольской прямотой вынужден сообщить, что при таком подходе к организации дела будущие гонщики МАЗа вряд ли смогут добиться впечатляющих результатов.

Публика, привычно-сонно слушавшая вводно-торжественную часть спича Ливенцева, оживилась.

Парторг, уже знавший о сложностях моего характера, урока не вынес и в лоб спросил:

— Что же вас не устраивает в подходе партии и правительства к организации столь нужного начинания?

— Шапкозакидательство… отдельных товарищей, — критиковать партию-правительство в целом приравнивается едва ли не к госизмене, а отдельных персон или частные явления порицать вполне допустимо. — Объясняю по пунктам. Принимавшие это решение не учитывают сложности поставленной задачи. В частности — в выборе кандидатуры главного тренера команды. Да, я — опытный гонщик-раллист, мастер спорта, имею право вести тренерскую работу без иного подтверждения квалификации. Но разница между гонками на легковых машинах и грузовых примерно такая же, как между художественной и спортивной гимнастикой. Виктор Ильич, вы бы доверили заниматься с Ольгой Корбут тренеру по художественной гимнастике?