Печальный опыт 2108-ых «спутников», прогрессивных по идеологии после «классики», но сырых как напитанная водой губка, вообще весьма поучителен. Грубая, очевидная и непростительная ошибка конструкторов, к примеру, это крепление кронштейна передней растяжки к кузову таким образом, что кронштейн никак не защищён от случайных ударов, а он достаточно хрупкий. Когда колесо попадает в яму на асфальте, причём на российских дорогах найти место без ям не всегда удаётся даже в 2020-х годах, нос кидает вниз, и передок бьётся о противоположный край ямы как раз кронштейном. Даже при парковке к бордюру, ведь наши бордюры по высоте заточены на парковку тракторов, этот кронштейн запросто снести. Как результат — колесо безвольно уходит назад, свободно болтаясь на рычаге, стабилизаторе и стойке, без погрузки на буксир хотя бы передка машину до сервиса не дотащить, если при себе нет запасного кронштейна и инструментов. Естественно, мои знакомые раллисты немедленно выбрасывали эту адскую жигулёвскую лабуду и ставили нормальные рычаги, в простонародье именуемые «треуголками».

В «березине» я сохранил трапециевидные передние рычаги от «классики», на порядок более надёжные. Система зажигания пока прежняя, с высоковольтным распределителем, потому что современные массовые технологии СССР не способны дать дешёвое и надёжное транзисторное зажигание. В Советском Союзе моей прошлой жизни блок электронного зажигания «восьмёрки» автомобилисты считали расходным материалом, старались иметь и всегда возить с собой запасной, журналы пестрели схемами самодельных блоков, куда более надёжных, чем вазовская «фирма».

В качестве единственной альтернативы 4-дверному седану мы на каком-то этапе должны быть готовы к выпуску 5-дверного универсала, и тут снова играли свою роль воспоминания о косяках 2108. Если в ВАЗ-2109 и в 21099 двери были так-сяк, то восьмёрочные, слишком широкие и тяжёлые, провисали в петлях, а как только петля ржавела от соли — могли и оборвать её. Кроме того, стеклоподъёмники норовили перекашивать стекло у довольно большого процента экземпляров, у обычных 4-х и 5-дверок эта проблема возникала гораздо реже. А вспомнить историю, как двое сели в «восьмёрку», синхронно хлопнули своими дверцами, и заднее стекло вылетело на асфальт… Чудо-машина эта 2108, даже на «москвичах» такой косяк не припомню. Конечно, буржуи успешно лепили и купе, и 3-х-дверные хэтчбеки, ничто не отваливалось и не заедало, но нельзя требовать у советского автопрома 1976 года слишком многого. Когда я положил перед гендиректором АвтоВАЗа эскизы «восьмёрки», был твёрдо уверен: если она пойдёт в производство в этой реальности, то избежит проблем прародительницы, уж постараюсь. Вышло даже лучше: отдалённо сходная с ней ижевская малолитражка получилась удачнее, тем более архаичные крестовины в переднем приводе они теперь заменили на ШРУСы, «березина» вообще обещает стать совершеннее на порядок. То есть концепт ВАЗ-2108 пробил дорогу переднему приводу, но сам не будет реализован.

Я написал очередную пространную докладную с предложением увеличения штатной численности сотрудников, ответственных за промежуточный контроль качества, закупки энного количества аппаратуры для проверки на скрыты дефекты литых и сварных частей, заранее зная: не пройдёт. Поступил как чиновник, отводящий от себя хотя бы часть ответственности и готовый кричать, размахивая копиями докладных: я же предупреждал! Я же — гений МАЗа, почему не прислушались к гению?

Всё равно осадок противный, приправленный утренним милицейским наездом. Придя домой, навёл пристойный порядок в квартире, а когда время подошло к программе «Время» (такой советский каламбурчик), извлёк повестку и набрал с неё номер телефона. Разумеется, домашний Марины, а не типографски отпечатанный номер дежурной части Заводского РОВД.

— Алло? — голос был женский, но явно другой.

— Добрый вечер! Марину Францевну можно пригласить?

— Кто её спрашивает?

— Подзащитный Брунов.

— Ох, даже в нерабочее время… Сейчас позову.

В трубке послышались шаркающие шаги, неразборчивые слова, затем к аппарату лёгкой походкой подошла адвокатесса.

— Приветствую, подзащитный. Тебя снова взяла милиция в оборот?

— К сожалению, нет. К сожалению — потому что приятно быть твоим подзащитным и расплачиваться ресторанами. По пункту оплаты как раз и звоню.

— О, как быстро!

— Приятный долг приятно исполнить. Только я в Минске живу меньше года, знаю лишь «Журавинку» и «Сосны». Не уверен, что тебе по вкусу. Предлагай!

— Не по вкусу. «Сосны» — второй сорт, «Журавинка» — большой неуютный сарай.

— О, да ты спец.

— Думаешь, ты один расплачиваешься ресторанами? Как от пятнахи строгого режима спасу, и клиенту дадут лишь пять усиленного, ради меня одной готовы заказать «Юбилейку» целиком. С цыганским хором, медведями и салютом.

— Лучше наличными бери.

— Само собой! — она усмехнулась, а я почувствовал, что с этой странной девушкой с полуоборота наклёвывается взаимопонимание. Причём не благодаря мне, а ей. Похоже, умеет строить контакт с любыми людьми. И очень правдоподобно врёт в глаза, про хорошего друга «в управлении по борьбе с милицией» я купился на все сто. — Сергей, давай сходим в варьете, это в «Каменном цветке» на Толбухина. Билеты там распродаются на месяц вперёд, но для меня не проблема. В пятницу подойдёт?

— Конечно!

— Где-то до четырёх я в процессе… В пять буду дома. Давай ты в семь вечера меня заберёшь. Одоевского, 83, третий подъезд.

— Буду как штык!

Прощание и гудки.

Пропущу тренировку по рукопашке — абсолютно не страшно, в выходные наверстаю. Поеду на своей «копейке», как раз переобую её на зиму в банальный «матадор». Ну, не придётся пить — не впервой. Накачаться на пару, везти сразу к себе и укладывать в койку — возможный вариант, но он сбудется с вероятностью куда менее 50%. Дамочка простая в общении, но чрезвычайно непростая внутри, от таких никогда не знаешь, чего ожидать. Как говорил мой друг Яша, у тебя, Серёга, непроблемных женщин не бывает. А такие вообще водятся в нашей стране?