Не совсем. Он не доделал. Ему нужно… нужно вбить больше страха и боли в тупые головы этих ублюдков. Только слова отца почему-то повисают чугунными гирями, окончательно обволакивая Такао, вышибая из него жажду крови. Со стуком тонфа падают на асфальт, а отец, комично охнув, присаживается на корточки, чтобы их подобрать.

Он всё сделал.

Всё.

Ноги японского школьника подкашиваются, и он садится на задницу, глядя пустым взглядом перед собой. И вот тогда… тогда его обнимают. Сначала руки отца. Затем сестры. Потом матери.

В себя отважный защитник приходит лишь в самолете. Всё приключение семьи, чуть ли не тактическая операция на окраинах Буэнос-Айреса, куда их занесло благодаря родителям, проходит мимо внимания молодого японца. Он лишь помнит, что его куда-то тащили, прикрывая, что сестра содрала с себя рубашку, оставшись в легкомысленном топике, а одежду использовала, чтобы стереть кровь, забрызгавшую брата. Они втроем еще оборвали ему рукава, придав довольно «дикий» вид. Отец выкинул его дубинки, скинув их в очень узкую нишу где-то между домами…

В аэропорт они попали уже чистыми, свежими, даже принявшими душ в одном из отелей.

Теперь… улетают? Почему?

— Пришел в себя? — бросает на него одобрительный взгляд отец, сидящий рядом, — Хорошо. Мы возвращаемся домой, Таки-чан.

— Зач-чем? — бормочет Такао, — Нас же никто не… видел.

— Забываешь о тех парнях, которых ты отделал, — грустно усмехается его неожиданно спокойный, неожиданно серьезный и совершенно неприлично надежный отец, — Скорее всего, они выжили все четверо. Были бы мы обычными людьми, Таки, то полиция бы нас даже не побеспокоила, чтобы взять показания. Только мы…

— … богатые люди… — недовольное ворчание сестры из-за спинки стула.

— Именно, — кивает Харуо Кирью, — От нас не отцепятся просто так. Будут использовать законы против нас, пытаясь выжать деньги. Поэтому мы летим домой.

— Домой… — обмякает Такао. Он соскучился.

На колени парня неожиданно обрушивается тяжесть, очень относительная и отзывающаяся на имя Ацуко Кирью. Севшая на него мать хватает сына за шею, а затем начинает тихо и культурно плакать ему в ухо. Она цела, только на щеке небольшая царапина, да закрытый рукавом синячище на руке, за которую её тащили. Очень недолго тащили. Больше они никого не утащат.

Они летят домой. К старшему брату. Он не настолько слабый, чтобы чуть не сжечь себя ненавистью перед четырьмя уродами, не стоящими и плевка. Такао хочет стать таким же. Он защитил семью от кучки мусора, а Акира может защитить от всего мира. Им нужно быть рядом. Средний брат хочет учиться у старшего, он впервые чувствует, как это ему нужно.

Неожиданный поцелуй в щеку. Эне ради него пришлось не только выкарабкаться со своего места, но и просочиться мимо самого брата, а затем еще и на отца залезть. Слышен взволнованный бубнёж стюардессы.

— Я горжусь тобой, они-чан! — выдает сестра.

Губы молодого человека трогает слабая улыбка.

— Кирью-сан, это — сложности. Дополнительные и весьма существенные.

— Вы можете предложить вменяемую альтернативу?

— Под вменяемой вы имеете в виду не бункер?

— Не бункер.

— Окно оперативных решений уже снизилось до минимума, Кирью-сан. Боюсь, что не могу предложить теперь даже его.

— Это означает, что они выехали из аэропорта?

— Да, — кивнул сидящий напротив меня человек.

— Ну, значит, разговор можно сворачивать. Мы ничего уже сделать не можем, да и не будем.

— Тем не менее, возникли потенциальные сложности, с которыми мы вам помочь не сможем. Вся наша сеть находится в беспрецедентном напряжении, как вы уже в курсе.

— Я решу вопрос безопасности моей семьи сам.

— Это и заставляет беспокоиться. Вы играете одну из ключевых ролей в операции…

— Тогда изыщите ресурсы. Будь ваш пригляд чуть более плотным, такой ситуации бы не возникло. А теперь, я вынужден удалиться. Мне нужно встретить семью.

— Оставайтесь на связи, Кирью-сан. Это чрезвычайно важно. Всегда будьте на связи.

— Да.

Кистомеи. Скрытные, обладающие высоким влиянием и технологиями, кажущимися магией. Казалось бы, они должны быть всемогущи и вездесущи, но это так, пока в мире существует предсказуемый баланс вещей. Как только он массово нарушается…