— Но никогда не признается в этом.

— Мне пора идти, — обняв и поцеловав жену, я неожиданно даже для себя, поймал озарение, тут же у неё спросив, — Ты заметила порядок в моих волосах. Значит, и они…

— Нет, — тут же покачала Мана головой в отрицании, — Нерациональное использование ресурсов.

— Для всех?

— Кроме меня. И Рио? Он…

— Нет, он просто психопат. Пойду помогу ему с медиа-бизнесом.

— Мы будем ждать.

Коджима хотели спасти свои активы и инвестиции. Пусть всё шоу оплачивал я деньгами кистомеи, отец моего друга, и он сам вложили в кампанию свою репутацию, связи и специалистов, теперь же им требовалось диверсифицировать доходы за счет имеющихся в наличии звезд. Я в этом мог сыграть значимую роль… и сыграл её, забрав из родительского дома засидевшихся там Эну и Такао.

— Эна — это, конечно, Эна… — пробубнил задумчивый как никогда Коджима-младший, — Но «томбоев» сейчас мало. Так, оденьте её как «томбоя» и принесите барабанную установку! А еще потребуется вода! В бутылке! Такао, иди сюда.

— Что?

— Вот вода. Облей сестру, когда она переоденется.

— Почему я?

— Потому что я плачу тебе зарплату!

Пока Рио носился со своей новой идеей, я поймал одну из его подчиненных, затребовав себе ноутбук и репертуары каждой девушки-айдола, работавшей на нашем проекте. Когда этот аниме-маньяк освободился, отлипнув от ожесточенно лупящей палочками по мокрым барабанам мокрой Эны, у меня уже получилось переработать несколько песен из запасного «пула» у айдолов. Рио сильно удивился происходящему, но получив объяснение, что нельзя остаться собой, когда у тебя дома целая студия и куча озабоченной будущей славой молодежи, вызвал специального песенного человека, начав передавать ему мои наработки. Такао «работал», стоя в окружении отчаянно улыбающихся девушек под обстрелом фотоаппаратов.

Дело спорилось.

В обед я уединился, начав анализировать данные, которые как вытянул из сети, так и получил из выпотрошенного сознания «серого», умершего во сне по естественным причинам в виде остановки дыхания. Агенты кистомеи не были полноценными людьми ментально, их человеческая часть формировалась «поверх» блока, в котором я так удачно недавно покопался, и теперь они для меня были куда предсказуемее.

Катастрофа, случившаяся в японских генных репозиториях, была для них колоссальным ударом.

Сообщество «серых» по своей сути очень напоминало тайное общество, которые нет-нет, да появлялись буквально везде на этой планете. Они действовали как Старые рода, подминая под себя «долгоиграющие» производства и нередко предоставляя слуг-шпионов тем же самым родам. Они наблюдали, они систематизировали и каталогизировали. Они изучали Ки. Затем случился тысяча девятьсот сорок пятый, и «серые» начали набирать мощь, потихоньку вводя в человечество новые технологии, получая за это ресурсы и иные блага. Они начали готовиться к проекту по клонированию более чем за пятьдесят лет до того, как собрались передать эту технологию.

Это должен был стать их первый и последний проект планетарного масштаба… и, естественно, он строился со священной для всех кистомеи экономией ресурсов. Своеобразно строился, но, тем не менее, «серые» не ожидали такого удара. Он не столько причинил реальный вред, потому как обмен излишками в репозиториях был, сколько привлек внимание. И вот это вызвало у них хаос.

С одной стороны, мне остается только найти выход на любого более высокорангового «серого», которые тут, в Токио, обязательно есть. Хаос в этом должен помочь. Достаточно лишь нескольких секунд наедине, чтобы я смог вырвать из его разума нужную мне информацию, которая позволит поставить точку… на всём. С другой стороны… я не вижу ни единого пути для осуществления подобного. Придется выжидать.

— Акира, — рядом появился непривычно серьезный Рио, — Здесь один человек. Он хочет с тобой переговорить.

— Я что-нибудь должен знать? — спросил я, вставая.

— Да, — кивнул мой друг, делая приглашающий жест, — Его зовут Кэзухико Тотомару, второй советник министра культуры. Должность почти фикция, на самом деле он высокопоставленный переговорщик между семьями дзайбацу и другими влиятельными людьми. Его стоит выслушать.

— Значит, выслушаю, — кивнул я.

Фигура такого уровня не сидела смирно в фойе студии Коджима. Этим занимался водитель Тотомару, который вежливо предложил мне проехать несколько десятков метров до кафе, в котором и ожидал меня его босс. Кивнув Рио, я сел в чужой автомобиль. Вскоре я уже занимал место за круглым столиком веранды второго этажа, где неторопливо лакомился мороженым пожилой благообразный японец в деловом костюме.

После взаимного представления я принял приглашение этого человека сесть за стол.

— Кирью-кун, — на меня бросили быстрый проницательный взгляд, — Я весьма наслышан о тебе, поэтому предпочту перейти сразу к делу. Мне известно, что ты ищешь одного… молодого человека. Широсаки Кэтсуо. Я знаю, где он находится и могу сообщить тебе его местоположение, если…

Я молчал, демонстрируя, что желаю услышать продолжение.

— … если ты собираешься сделать так, чтобы его больше никто никогда не искал, — съев еще одну ложечку своего лакомства, описал свои чаяния старик, — Я, видишь ли, иногда осмеливаюсь давать советы разным людям, иногда это очень нужные им советы, иногда они нужные вообще. И когда такой молодой человек, как малыш Кэтсуо, пренебрегает этими советами, он бросает на меня тень. Понимаешь, о чем я говорю?

— Да, Тотомару-сан, понимаю.

Передо мной сидел человек, влиянием которого опосредованно воспользовались кистомеи, чтобы заткнуть Широсаки. Это не сработало. Дед разгневался.

— Но есть один нюанс, Кирью-кун, — продолжил мой неожиданный собеседник, — Малыш Кэтсуо, которого какие-то злые люди оставили без солдат, оказался брошен их командирами, от чего сейчас грустит и ищет новых воинов. Только вот он не один. Ему компанию составляет несколько… странных молодых людей. Ну знаешь, из тех, кто балуются разными огонечками, машут кулачками, сучат ножками и… много о себе думают. Вот я и пришел к тебе, лично. Посмотреть тебе в глаза и спросить — а с этим ты справишься? Малыш Кэтсуо не совсем дурак, он позвонит в полицию, если начнется шум…