«Если эту тварь не прикончить, то к тридцати он станет сильнейшим на планете», — сказал сам себе Хатш, разваливаясь на месте, которое покинул не так давно. Деньги, сила, влияние? У него есть все. Не хватает только одного — тайных знаний Старых родов. Кирью наверняка начнет охотиться за такими как он и другие обитатели этого номера.

— Все спокойно? — услышал он голос нанимателя, вновь выглянувшего из-за ноутбука.

— Да, — поморщившись, признал египтянин, — Его пока нет. Ждем ночи. Он явится ночью, наверняка.

— А если не один? — Широсаки определенно надоело заниматься делами, и он решил поговорить, — У него есть ручной клан якудза.

— Простые люди? — усмехнулся Джекилл, могуче хрустнув шеей, — И зачем он их возьмет, Широсаки-сан? Что они могут?

— Без оружия — ничего, — Гара едко усмехнулась, — А я знаю японцев. Они не пойдут ночью убивать человека целой толпой. По чужой просьбе. К тому же вы, Широсаки-сан, «катаги», да?

— «Катаги», — кивнул тот, с удовольствием задерживая взгляд на девушке, — Обычный человек. Гражданин.

Якудза никогда не пойдут убивать вооруженной толпой обычного гражданина. Это не просто потеря лица, этому даже слова не придумали, потому что такого никогда еще не было.

— А к нам претензий нет, — заключил Хатш, оглядывая присутствующих, — Якудза не придут. Раздавай, Гара.

Хмыкнув, девушка сноровисто раскидала присутствующим по две карты, в которые эти самые окружающие глубокомысленно уткнулись. Соломиру впервые за весь день пришло нечто путное, так что он даже заинтересовался. Гара жульничает? Специально подкинула сейчас такое, потому что хочет ему что-то предложить?

Третья карта, взятая им не глядя, пришлась очень кстати, но заинтересованное бормотание Джекилла сигнализировало, что не только Хатшу пришло нечто приятное.

— Еще! — потребовал он, бросая быстрый взгляд на Сян Лина, который, запрокинув голову, отчаянно зевал.

Спасует. Точно спасует.

Четвертая карта. Снова туз. Ну это всё, выигрыш. Маленькая победа.

Ухмыльнувшись, Соломир поднял голову на Гару, рассчитывая сообщить ей мимикой, что намек понял, но вместо спокойно-ироничного взгляда смуглой остроносой девушки, встретил совершенно другие глаза.

Поблескивающие сквозь небрежно падающую, как и всегда, копну длинных волос, закрывающую верхнюю часть лица. Правильного, неподвижного, с жесткими складками. Лица, которому незнакомы были другие выражения. Выражение глаз тоже было знакомым — никаким. На него, Соломира Хатша, одного из сильнейших молодых «надевших черное», смотрел также, как и на муху или на раздавленную банку сока. Также, наверное, как и смотрели на первое, куда выстрелил взгляд моментально облившегося ледяным потом египтянина.

На Гару, лежащую на полу со сломанной шеей.

Хатш был воином. Сыном воина, внуком воина, венцом целой цепочки победителей, кровью и потом выгрызших высокое место в этом мире. Поэтому он, не теряя ни секунды, прыгнул с сидячего положения назад, через диван, разрывая дистанцию с тем, кто прокрался в помещение незаметно для них всех. Чуть позже, на долю секунды, тоже самое сделали Сян Лин и Джекилл. Шумно, с выдохами и хрипами, но также, удаляясь от смертельно опасного противника. На диванах завозились отдыхавшие.

Через полторы секунды в помещении было девять готовых к бою парней, один спокойно сидящий на диване гигант в деловом костюме и… два трупа. Лежащая на полу Гара и выпавший из-за своего стола Широсаки Кэтсуо. Оба убитые беззвучно, мимоходом вычеркнутые с полотна жизни, бессмысленные и страшные. Доказательства… чего?

Проклятый Кирью никак не показал, что его волнуют девятеро тренированных с самого детства воинов, каждый из которых мог, не напрягаясь, убить любого «надевшего черного», не входящего в Старые рода. Он даже откинулся на диване, глядя на Хатша. Тот, прерывисто дыша, разгонял своё Ки темпами, которые раньше счел бы самоубийственными. Не думая, не соображая, не боясь, не злясь, не…

Соломир Хатш был воином. Сыном и внуком воинов. Его инстинкты были остры. Они кричали ему, что на мелочи нет времени. Что ни на что нет времени, кроме самого главного.

— Как здорово, что вы здесь собрались… — негромко прозвучал голос человека, которого очень сильно недооценили, — Малышу Гансу очень скучно одному. Вы к нему присоединитесь.

Соломир не мог понять этих слов, у него не было свободных ресурсов на осознание услышанного, но поняло то, что сидит у каждого человека внутри. Поэтому, когда восемь человек с боевыми возгласами и криками кинулись в атаку, Хатш бросился к окну. Он знал, что ему в спину полетит шрапнель от установленного там заряда, что это смертельно опасно, но такой исход казался ему лучшим выбором. Единственно возможным.