– А можно ещё один?!

Натаниэль едва заметно усмехнулся, забавляясь легко угадываемому страху, и сам сходил за ещё одним факелом. Вот только Тэруми нести ещё один было нечем: одна рука опиралась на палку, вторая была уже занята факелом. Чонсок держал карту. Поэтому азурианка кивнула в сторону Лайи.

– Спасибо, – сказала Лайя, забирая ещё один факел.

Чонсок уже собрался зайти внутрь, как Исалиэль позвала:

– Чонсок Лим! – Он обернулся. Огонь, отраженный в серьезных карих глазах человека, показался ей особенным и необыкновенно красивым. Скрыть своего восхищения Исалиэль не смогла бы, даже помоги ей сама Миталар. – Берегите себя и возвращайтесь. Я буду вас ждать.

Лайя испуганно посмотрела на сестру, опасаясь её реакции, но та уже шагнула во мрак подземелья. Обернулась танэри только там. На секунду глаза Тэруми стали почти черными. От её тела отделилось несколько нематериальных фигур и сразу же скрылось обратно. Лайе вдруг показалось, будто из недр подземелья глазами танэри смотрит сама смерть. Лайя моргнула – страшное видение пропало. Перед ней стояла привычная Тэруми с ироничной ухмылкой.

Прощаться с эльфами Лайя не хотела. Будь её воля, она вообще больше бы никогда не видела их. Ей достаточно одного Фенриса. Она крепче перехватила факелы и вступила в узкий каменный проход лабиринта. Когда внутрь зашел Чонсок, дверь с таким же натужным скрипом закрылась. Пламя факелов опасно качнулось, но не погасло.

Неожиданно вместо страха пришла радость. Лайя счастливо улыбнулась и тихонечко проговорила:

– Фенрис, продержись ещё не много. Я скоро найду тебя.

Сознание возвращалось медленно. Мрак плотной массой облегал его тело, не позволяя разглядеть даже свою руку. Ставшие привычными и единственными, звучавшими за время его скитаний, слова сорвались с губ. В воздухе повисли ледяные шарики, дающие слабый свет. Фенрис подполз к стене и сел, прислонившись к ней спиной. От резкого движения голова закружилась. Приступы слабости и потеря сознания стали случаться всё чаще. Так тело давало понять, что время его на исходе. Он понимал это и принимал. Страха не было. Были сожаления, но и они с каждым пройденным днем угасали в его душе.

Опираясь на посох, он поднялся. Собственная магия придала ему сил. Опять. Нужно идти. Он упрямо переставлял ноги, шагая вперёд, хоть и смысла в этом не было. Все коридоры одинаковые. Найти нужный поворот или выход, если такой, вообще, сохранился, было нереально. Но сидеть на месте, покорно ожидая смерти от голода или от полученных травм, он не собирался.

***

Времени в этом месте не существовало. Лайя не могла определить, прошли они лишь пару часов или уже полдня. Всё сливалось в бесконечность пустой дороги. Коридор был прямым, узким, лишенным каких-либо узоров и опознавательных знаков на стенах. Следов присутствия жизни тоже не обнаруживалось. Паучков, жучков, растений… Ничего. Только выложенные ровным камнем стены, высотой чуть выше головы Чонсока.

То, что коридор стал расширяться, Лайя заметила не сразу. Осознание пришло лишь тогда, когда она неожиданно оказалась рядом с ковыляющей Тэруми, а не позади нее. Вскоре показалась и первая развилка. Чонсок уверенно указал рукой на один из двух совершенно одинаковых проходов.

– А почему именно туда? – поинтересовалась Тэруми, останавливаясь и приподнимая больную ногу.

Конец ознакомительного фрагмента.