И в бездну упадет железной злобы трон!

Да яростью стихий минутное нестройство

Устройство вечное и радость возродит!..

Врата отверзнутся свободы и спокойства

И добродетели луч ясный возблестит!..

Вторая половина 1810-х годов.

СМЕЮСЬ И ПЛАЧУ

(Подражание Вольтеру)

Смотря на глупости, коварство, хитрость, лесть,

Смотря, как смертные с холодною душою

Друг друга режут, жгут и кровь течет рекою

За громкозвучну честь!

Смотря, как визири, пошевеля усами,

Простого спагиса, но подлого душой,

Вдруг делают пашой,

Дают луну, бунчук и править областями;

Как знатный вертопрах, бездушный пустослов,

Ивана a rebours[1] с Семеном гнет на двойку

Иль бедных поселян, отнявши у отцов,

Меняет на скворца, на пуделя иль сойку

И правом знатности везде уважен он!..

Как лицемер, ханжа, презря святой закон,

В разврате поседев, гарем по праву власти

Творит из слабых жертв его презренной страсти,

Когда невинных стон волнует грудь мою,

Я слезы лью!

Но если на меня фортуна улыбнется

И если, как сатрап персидский на коврах,

Я нежуся в Армидиных садах,

Тогда как вкруг меня толпою радость вьется,

И милая ко мне с улыбкою идет

И страстный поцелуй в объятиях дает

В награду прежних мук, в залог любови нежной,

И я вкушаю рай на груди белоснежной!..

Или в кругу друзей на Вакховых пирах,

Когда суждение людей, заботы, горе

Мы топим в пуншевое море,

Румянец розовый пылает на щеках,

И взоры радостью блистают,

И беспристрастные друзья

Сужденью смелому, шумя, рукоплескают,

Тогда смеюсь и я!

Взирая, как Сократ, Овидий и Сенека,

Лукреций, Тасс, Колумб, Камоэнс, Галилей

Погибли жертвою предрассуждений века,

Интриг и зависти иль жертвою страстей!..

Смотря, как в нищете таланты погибают,

Безумцы ум гнетут, знать право воспрещают,

Как гордый Александр Херила другом звал,

Как конь Калигулы в сенате заседал,

Как в Мексике, в Перу, в Бразилии, Канаде

За веру предают людей огню, мечу,

На человечество в несноснейшей досаде,

Я слезы лью!..

Но после отдыха, когда в моей прихожей

Не кредиторов строй докучливых стоит,

Но вестник радостный от девушки пригожей,

Которая «люблю! люблю!» мне говорит!

Когда печальный свет в мечтах позабываю

И в патриаршески века переношусь.

Пасу стада в венце, их скиптром подгоняю,

Астреи вижу век, но вдруг опять проснусь...

И чудо новое: Хвостова сочиненья,

Я вижу, Глазунов за деньги продает,

И к довершению чудес чудотворенья

Они раскуплены, наш бард купцов не ждет!..

Иль Сумарокова, Фонвизина, Крылова

Когда внимаю я — и вижу вкруг себя

Премудрость под седлом,

Скотинина[2], — Тогда смеюсь и я!

Друзья, вот наш удел в сей бездне треволнений.