Капитан хоккеистов возвращается к нам и залипает на Лясе. Закрываю ее собой, внезапно ощущая неприятное жжение в венах и сильную злость, что этот придурок пялится.

Протягиваю Лясе футболку. Не берет, отшатываясь, как от прокаженного. За спиной раздается довольный смешок долбаного хоккеиста.

– Гаранин, мне кажется, это моя девочка, – цепляет он.

Не оглядываясь показываю ему фак и грубо надеваю свою футболку на Лясю.

– Идем, – хватаю ее за запястье и тяну за собой мимо отфыркивающейся от воды Динки.

– Отпусти! – упирается Ляся, выворачивая руку из моих пальцев.

– Ты вообще «спасибо» говорить умеешь? Или в твоем словарном запасе нет такого слова? – огрызаюсь на нее.

Второй раз спасаю, хотя девчонка сама нарывается, а она еще и злится.

Молча идем к женскому жилому бараку. Солнце припекает голую спину и затылок. Провожу по нему ладонью, пропуская Лясю чуть вперед, чтобы рассмотреть вид сзади. Моя футболка доходит до середины ее бедра, скрывая все самое интересное, но вкусного мне все же перепадает. Там, где ткань платья еще не высохла, можно разглядеть ноги. Уверен, они стройные и сильные. Она ведь танцует.

Доходим до комнаты. Вламываюсь вслед за ней и плюхаюсь на первую попавшуюся свободную кровать.

– Ты слишком много себе позволяешь. – Развернувшись, Ляся сверлит меня недовольным взглядом, пока я едва ли не облизываюсь, вспоминая, какая она красивая под этим балахоном. – Выйди. Мне необходимо переодеться.

Сижу, кайфуя от возмущенных искорок в ее глазах. Они готовы испепелить меня вместе с простыней, но что-то мешает ей сделать это. Вероятно, воспитание.

– Гаранин, выйди немедленно, – требует Ляся.

– Егор, – напоминаю ей.

– Мне все равно. Выйди, иначе я закричу.

Поднимаюсь. Она тут же отводит взгляд. Непривычно. Девчонки обычно, наоборот, пялятся. На мне из одежды все еще только черные плавки-шорты с лейблом крутой спортивной компании, которая их выпускает.

Выхожу в коридор, прикрываю за собой дверь и приваливаюсь к ней спиной. Динка шлепает по коридору в мокрой обуви и трясет шевелюрой. С этой рыжей занозой мы знакомы еще со школы. Сразу сдружились и много всякого вытворяли вместе, поэтому ей позволено гораздо больше, чем остальным.

Подруга толкает меня в грудь.

– Ты чего делаешь, дебил?! Нельзя развлекаться с теми, кто сам хочет с тобой развлекаться и с удовольствием попадет на камеру в компании популярного парня?

– Ты о чем? – ни черта не понимая, смотрю на Дину.

– Об этом! – достает из кармана мокрый, но работающий мобильник. Быстро мажет пальцами по экрану и разворачивает ко мне, показывая видос.

– Воу, точно! Тренер наших танцовщиц тыкала в него Беляеву. Я успел забыть, а зря… – Сглатываю, глядя, как мы целуемся с Лясей и очень быстро жалею, что шорты так и остались у бассейна.

Они бы здорово помогли скрыть резкий прилив крови в пах и оттянутые плавки. Благо, Динке плевать на это. Она меня и не в таком виде лицезрела, например, когда мы с Дёмычем перебрали отцовского коньяка и купались голыми в озере закрытого поселка, где живет моя семья.

– Эй! – Получаю новый толчок в грудь от подруги. – Это свинство, ты понимаешь, Егор?

– Кто это снимал?

– То есть ты не в курсе? – Дина забирает у меня свой мобильник.

– Прикинь, нет. Зачем мне это? – задаю ей встречный вопрос.

– Может, у вас какие-то новые соревнования? – стреляет взглядом в сторону выхода, намекая на Мота.

– Я с ним не соревнуюсь. Это к Демону. Скинь мне ссылку, я разберусь.

– Сейчас. – Вздохнув, Динка пересылает мне видео. – Только на ночь много не смотри, – смеется язва.

– Иди в задницу! – Психанув, резко выдыхаю, разворачиваюсь и без стука вламываюсь в комнату Ляси.

– Гаранин! – вскрикивает она.

– Егор, – напоминаю в который раз. – Не кричи, ты все равно уже оделась.

– А если бы нет? – складывает руки на груди.

Это было бы охрененно…

– Вряд ли я увидел бы там что-то новое, – закатываю глаза. Ее щеки заливаются краской, а я снова залипаю.

Мать его! Чего она такая красивая-то?!

– Футболку верни, – киваю на кровать.

– Она мокрая. – Ляся слишком заметно радуется, что я перевел тему. Это цепляет.

«Поцелую» – проносится в голове забавная угроза.

Никогда бы не подумал, что поцелуи можно применять в таком ключе.