В зале, представляющем из себя почти пустой склад, лишь местами заполненный ящиками, «зомби», падающие один за другим, осаждали четверых выживших американцев, сидящих между этими самыми ящиками. Рабы злобного гения, одетые в лежалые лохмотья, попросту заливали свинцом своих противников, уже понесших сокрушительный урон от моего «духовного давления», и уже были очень близки к победе. Поэтому остаток магазина моей штурмовой винтовки я выпустил именно в них, меняя траекторию своего движения от ящиков к «зомби».

Прыжок!

Медлительные бывшие люди не успевали перевести оружие на меня, от возможного огня со стороны агентов ЦРУ я был частично прикрыт трупом их товарища, перемещение выдавало отсутствие угрозы, опустевший автомат я швырнул в уцелевших «зомби», а затем, ворвавшись в их нестройные и слегка потерянные ряды, прыгнул еще раз, вкатываясь в коридор, который они так упорно защищали!

А затем дальше, дальше, дальше! Напролом, не слушая невнятные вопли в ухе! Со всех ног, укрепив тело на общий максимум!

— Сволочь! Сволочь! Сволочь! Сволочь! — истерически орут мне в ухо.

Коридор, дверь, выбить. За ней «зомби», с десяток апатичных трупов, стоящих с опущенным оружием. Они разлетаются от моего напора как кегли. Следующее помещение. Помесь цеха и лаборатории, много машинерии, возле раковины коробки от пиццы, мимо! Дальше! Еще «зомби», они тоже никакие, расталкиваю, пользуясь тем, что моя масса, отягощенная трупом американца, в разы превышает таковую у худых бледных тел. Дальше!

Причина? Следствие?

Компиляция увиденного и услышанного. Характер ловушки на входе, массивы камер, защита, выраженная лишь в виде управляемых трупов, вооруженных старьем. Псих, что засел в этом логове, не терпит ничего, не подчиняющегося напрямую ему, не доверяет вещам, которые изобрел не он. Мания величия во всей красе. Это было ясно давно по его письмам, по тому, что, невзирая на все угрозы лично мне, половину каждого письма он посвящал себе, своему непревзойденному гению, на пути которого я встал, разрушив его лучшее создание.

Допущение? Да, так было ровно до момента, пока этот псих не признался, что к нему сюда уже совались. И, тем не менее, он никуда не ушёл, не сменил локацию. Почему? Скоро узнаю. Пока, видя стоящих в оцепенении «солдат», еще не брошенных им в бой, я убеждаюсь в том, что разгадал характер этого подземного киборгизатора. Его самоуверенность зиждется на предсказуемости вариантов развития событий. Стоило только сделать нечто, выходящее из-под его контроля…

Поэтому — вперед.

В следующем помещении, похожем на помесь сборочного цеха и морга, меня пытаются остановить трое еле стоящих на ногах «зомби». Двое из них роняют оружие после первого же выстрела, не справившись с отдачей, а еще один получает от меня пинок в грудь. Труп, который я бережно храню, впитывает одну пулю из трех, двое промахнулись. Бегу дальше. Коридор, в нем несколько предшественников Хито-Хито, стоящих в ряд и уже поднимающих автоматы. Просто бегу вперед, выставив перед собой мясной щит, собирая эти человеческие останки, сбивая их с ног. Останавливаться нельзя, иначе догонят.

Еще два помещения и две пародии на врага, но уже готовые к бою, вставшие так, чтобы компенсировать отдачу. Они стреляют. Американец поглощает пули, много, честно и качественно прикрывая меня от не таких уж убойных старых боеприпасов, но закон больших чисел неумолим, пара свинцовых зарядов все-таки чиркает кожу по касательной, по икре и плечу. Сношу стрелков, оборачиваюсь на шум, бросая американцем в дверной проем, откуда кто-то лезет, а затем, подхватив с пола старую дурацкую винтовку, высаживаю рожок в несколько шевелящихся тел, сумевших меня догнать.

Забаррикадировать двери теперь несложно, странно, что никто не ломится, благо, разного хлама, подчас тяжелого, тут с избытком. Вряд ли эти немощные тела смогут прорваться. Так, куда дальше?

— Идиот! — нервно и зло рявкнул этот тип мне в ухо, — Думаешь, у меня здесь везде раскрытые двери?!

Дверь, преграждающая мне путь дальше, действительно оказалась запертой. А еще она была двустворчатой и массивной, судя по всему, выполненной из сваренного, а может и литого железа. Подойдя к препятствию, я более внимательно его изучил, кивнул своим мыслям, а затем, не слушая истерические угрозы на ухо и шум за запертой мной дверью, снарядил старый японский автомат патронами.