Он уже не раз имел дело с этой службой. А так же знал их методы и дотошность. А план Сумрака хоть звучал великолепно, но имел очевидно и слабые стороны.

Но и тут Сумрак не сплоховал. Обнадёжил, не забыв в своей манере напустить на будущее как можно больше тумана.

— Естественно, проверят! Но это всё оставь на меня. Главное, чтобы когда у проверяющих возникли вопросы, ты, Йотун, должен находиться как можно дальше. Желательно, на другом конце Солнечной системы.

С удивлением для сорокадвухлетнего себя Йотун обнаружил, что хочет не просто верить, но и следовать за Сумраком! Не за тем старым, мрачным и растворившимся в собственном горе Сумраком.

За обновлённым. Невероятно уверенным в собственных силах и заряженным наглостью Сумраком. Тем самым, которого можно назвать Первым Часовым Земли 1!

— Ну, собственно, в этом и весь план! — подходя к эпическому концу развёл руками Сумрак.

Я, то есть.

— Звучит как какой-то приключенческий роман! — кажется, вполне искренне восхитился Каннибал.

«Ох, Серёжа-Серёжа, если бы ты знал насколько близок к истине!» — про себя подумал я, но вслух лишь поблагодарил оценившего сюжет слушателя.

— Пока что да. И чтобы этот захватывающий роман стал действительностью — достаём записные книжки с номерами всех друзей, должников, знакомых. В общем, всех тех, кто может быть завтра полезен! — воодушевлённо закончил я

Однако никто даже не двинулся с места. Наоборот, все замерли, будто ожидая продолжения. Той самой «проды», которую я — Олег Сибиряк по прозвищу "Сумрак' — ещё, к сожалению, не написал.

— Ну и-и-и? Кому сидим, любезные? — и, чтобы вывести теперь уже подельников из оцепенения, хлопнул я в ладоши. — Нас ждут великие дела!!!

На следующее утро…

Несмотря на то, что блицкриг будущего дня украл у меня часть законного сна, пробуждение было на удивление лёгким! Вроде и не доспал, но эмоции и томительное ожидание будто стирают и недосып, и обычно смурное утреннее настроение. И ты, как маленький мальчик, ждёшь маленького чуда!

Настоящий Сумрак, кстати, неплохо так устроился! За что утром я ему был весьма благодарен. Быстрый контрастный душ сменился долгим выбором одежды. А это оказалось сложно, и, наверное, впервые я понял, что испытывают девушки, попав в торговый центр.

Выбор одной из сотни рубашек, от кипельно белых до цвета слоновой кости не занял долгого времени. В отличие от выбора запонок и часов, коих в коллекции моего предшественника оказалось не одна сотня! И все часы — с уникальной дарственной надписью!

Президент Сирийской Республики, британская королева Елизавета, князь Монако и недавно ушедший Генри Форд седьмой — 47-й президент Соединённых Штатов Виталики! Но весь этот украшенный бриллиантами блеск так и остался лежать в коробочках.

Слишком уж неподходящими были подобные изыски в сложившейся ситуации. А потому на запястьях рубашки цвета слоновой кости появились обычные серебряные запонки, рядом с кожаным ремешком советского хронографова серии «Командирские».

Я был удивлён, узнав, что московские истории о секретном Метро-2 оказались правдой! Но сверхскоростной вакуумный транспорт, который доставил меня и моих спутников в башню Часовых, действительно был секретным. Поэтому Чуваш и Комсомолка, полные восторга, снова получили ключи от красного кабриолета и отправились своим ходом.

Ей-богу, как дети малые!

Я же, отделавшись от студентов, прихватил блокнот и вышел к уже поджидающим меня Йотуну и Каннибалу. Йотун нервничал. Каннибал — тоже, но прятал свои эмоции за попытками в юмор.

— Пора, — кивнул я, с лёгким удивлением обнаружив, как два великана буквально щёлкнули каблуками.

А дальше лифтовая кабина высотки на Котельнической набережной приняла спецкод Часовых. Затем резко рванула вниз, затем налево и ещё раз налево. На дух не переносивший тряску Йотун выматерился и приложил огромным кулаком по циферблату лифта. Это помогло! Гравитационные компенсаторы кабины наконец включились, и следующие сорок секунд мы уже мчались в относительном комфорте. А когда двери лифтовой кабины распахнулись, я увидел знакомый гараж Часовых.

— Мне бы такой лифт по девятибалльным пробкам Москвы 505… — мечтательно прошептал я вслух.

— Чего? — потерянно придерживаясь за стену, переспросил мутный, как первое похмелье, Йотун.

Мне было даже жалко наблюдать, как после поездки в лифтовой кабинке тяжело великан реагирует на приступ морской болезни.

— Говорю, как похорошела Москва при Собянине, — отшутился я.

И на вопрос «Каком Собянине?» просто махнул рукой. Мол, не до того, дружище.

Так, собственно, и было, ведь у дверей кабины нас ждали. Раньше этих людей я видел только на фотографиях, а о характере мог судить только из косвенных описаний моих студентов. В отличие от настоящего Сумрака. Судя по вчерашним обрывочным фразам, отношению и недомолвкам Савелия и Сереги, для всех Часовых я был не просто начальником, но ещё и хорошим другом.