— Ты, — ведьма обвинительно ткнула в меня пальцем, — предал всё. Ты, — и снова тычок указательного пальца, — разрушил то, что вокруг тебя создавали. Ты, — казалось, ведьма сейчас проткнёт своим пальцем, — наплевал на любовь всех. Убирайся. Иди отсюда! И никогда, никогда не смей сюда возвращаться.

Последние слова Болотной ведьмы потонули в какой-то резко наступившей темноте. Или это просто у меня в глазах потемнело. Чтобы понять, что это действительно было, я часто-часто поморгал. Не помогло. Тогда потёр глаза руками. Результат был тот же.

Вдобавок к темноте ещё и наступила тишина. Последние слова ведьмы, звенящие в моей голове, затихли, а на смену им не пришло ни единого звука.

— Зашибись, — произнёс я вслух, чтобы заполнить тишину. — И что это сейчас было?

Вопрос, естественно, остался без ответа.

— Ну нет, так нет. А мне-то теперь куда бежать?

Указатель направления появился ровно так же, как и ответ на предыдущий вопрос.

— А хоть луч света в этом тёмном царстве предусмотрен?

Нет, бесполезно.

— Ну хоть каркните… кто-нибудь.

На этот раз случилось хоть что-то. Нет, мне не каркнули. И вдалеке не засветился огонёк надежды. Мне не ответили на вопросы и не дали советов. Мне подарили ощущения. Ощущения того, что земля ушла из-под моих ног, а моё тело начало перемещаться в пространстве. Такой, знаете ли, не полёт, а как бы это объяснить… как будто тебя отрывают от почвы, но ты остаёшься на месте, а вокруг тебя всё меняют с бешёной скоростью. Ну, как в театре. Гаснет свет. Полная темнота. А сцена в это время бесшумно поворачивается вокруг своей оси, меняя декорации. Только в театре нет полной тишины. Обязательно кто-то в этот момент охает, покашливает, чем-то по-тихому хрустит, у кого-то обязательно в этот момент вибрирует мобильный, да и сам поворотный механизм сцены не беззвучный. А тут — полнейшая тишина.

— Ну что, довёл своих невест?

Вопрос прозвучал одновременно с появлением света. Поддаваясь инстинктам, я плотно зажмурил веки и подождал так пару минут, давая время светлячкам потухнуть в моих глазах. С ответом меня не торопили. Но, собственно, я и не собирался отлынивать. Потихоньку взглянув на этот мир, я встретился с вопросительными взглядами всех — никогда не считал скольких — представительниц ведьминского совета.

Радовало одно — старушки Болотной я среди них не заметил.

Огорчало другое — чёрных платьиц на них не было.

Ни одного.

Даже не маленького.

***

— Да, собственно… — растягивая каждое слово, начал я оправдательную речь, пытаясь по ходу выдумать её составляющую.

— Красавчик, — заклеймила меня одна из старушек.

— Не без этого, — выдохнул я, понимая, что все оправдания будут выдуманы только для меня.

— А эту молодую выскочку как отбрил, — продолжала ведьма, назвавшая меня красавчиком.

— Подождите, а не она ли, — начал я возмутительную речь, но прикусил язычок, причём реально. Здесь было что-то не так.

— А я говорила, что и недели не пройдёт, а они от него разбегутся, как вихры от взбешённого дролонга, — потёрла ладошки всё таже ведьма.

— Ты говорила месяц, — насупившись пробурчали остальные.

— Неважно, — радостно постановила первая. — Главное, сам факт. Всё, выигрыш мой.

— Не понял? — некультурно сплюнул я набравшуюся во рту от прокушенного языка кровь на землю. — Вы чего тут тотализатор устроили? Я вам что, главная фаворитка на бегах имени ведьминской пенсии?

— Не бухти, — попыталась утихомирить меня выигравшая. — Никто ничего не устраивал. Просто эти, — она окинула взглядом остальных ведьм, — утверждали, что хоть с одной ты да останешься. А я утверждала, что ты пошлёшь всех к… Впрочем, тебе ещё рано такие слова знать. Ну, и чтобы до драки не дошло, на ближайшее время хватит драк благодаря тебе, вот мы и решили поспорить. Я выиграла.

— А на что спорили?

— Ну, если я выиграю, то на ближайшие сто лет я верховная ведьма.

— А если они?

— Тогда… — Мне показалось, что под старческим загаром проступил румянец. — Впрочем, до таких слов ты не дорастёшь никогда.

— А это они меня послали, — мстительно произнёс я. Во-первых, я был уязвлён, что меня тут держат за малолетку. А во-вторых, интерес, что же такого должна была вытворить проигравшая, был не просто большим, он был жутчайшим.

— Хорошо, — повысила голос выигравшая ведьма, перекрывая начинающий зарождаться шум возмущения, — согласна на пятьдесят лет. И то, только чтобы не выдирать ваши плешивые космы. А то уже у некоторых та выдранная пакля, которую они именуют волосами, потянула за собой иссохшие мозги. Факт есть — они не вместе. А кто кого послал — дело десятое. Может, он их довёл.