— В принципе, она мне и не нужна, — сказал Магистр. — Хочешь, подарю?

— Нет, спасибо.

— А что так?

— Во-первых, у меня нет никаких гарантий, что ты отдашь мне то самое Кольцо, а не подсунешь муляж.

— Неужто такой специалист и не разберется?

— А, во-вторых, это может быть ловушка.

— Понимаю, чем я заслужил такое отношение, — смиренно сказал Магистр. — Но подумай сам. Если бы я собирался использовать эту штуковину в своих, без сомнения, гнусных целях, зачем бы я так легко тебе признался, что она у меня?

У архимага возникло давно забытое ощущение, будто бы над ним издеваются. В молодости оно было постоянным его спутником, и теперь, через многое пройдя и многого достигнув, он наконец-то подумал, что избавился от него насовсем, а вот поди же ты…

И еще он подумал, что зря сюда пришел. Может быть, Такеши был прав. Может быть, это действительно не их проблема.

— Неужели тебе больше нечего делать, чем следить за моими передвижениями? — спросил Магистр. — Студенты, преподаватели, зачеты, сессии, оргии со студентами и преподавателями… Ты же ректор, так пользуйся своим положением, покажи всем свою власть.

У архимага с Магистром была сложная история взаимоотношений. Когда-то довольно давно, когда он еще не был архимагом, Сумкин играл в команде Магистра и даже помогал ему спасать вселенную, но потом ситуация изменилась, Магистр повернулся против своей команды и попытался их всех перебить. По большому счету, это у него не получилось, но архимаг все равно плохо относился к попыткам себя перебить и Магистра недолюбливал.

Магистр был скользким типом. Возможно, он даже был родоначальником самого понятия скользкости, и архимаг мог бы измерять ее в Оберонах, где величина «один Оберон» была бы недосягаемой вершиной для любого пройдохи.

Магистр был хитер, лжив и изворотлив, но опасным его делало отнюдь не это.

Он обладал бесценным опытом. Он знал Миры Бесконечной Войны, как никто другой, он исследовал все тонкости игровых механик, нашел все баги и не стеснялся ими время от времени пользоваться. У него была информация об инструментах разработчиков, неизвестная другим игрокам, и он умел этими инструментами пользоваться.

Несмотря на годы довольно опасных экспериментов и постижения искусства магии, рядом с ним архимаг снова чувствовал себя молодым и неопытным.

— Если выяснится, что ты что-то задумал, то я использую всю свою власть и все свое положение…

— Заметано, — легко согласился Магистр. — Знаешь, в чем твоя проблема, Сумкин?

— Она сидит прямо передо мной.

— Ты слишком стремишься все контролировать, — сказал Магистр. — И теперь, когда ты получил в свои руки эффективные элементы контроля, любая неопределенность не просто выводит тебя из себя, она просто повергает тебя в панику. Наверняка это последствия какой-то детской травмы, и я рекомендовал бы тебе проработать этот момент со своим психотерапевтом, ведь почему-то я не сомневаюсь, что у тебя есть свой психотерапевт. Расслабься, Сумкин. Порядок статичен и мертв, тебе нужно впустить в свою жизнь немного хаоса.

— Ты на самом деле думаешь, что мне нужны твои советы?

— Всем нужны мои советы, — сказал Магистр. — Просто не все это понимают.

— Тебе не удастся смутить мой разум.

— Да боже ж ты мой, — сказал Магистр. — Ты что, настолько меня боишься?

Архимаг не стал отвечать.

— Послушай, — сказал Магистр. — Что бы ты обо мне ни думал, у меня нет обыкновения длить кровавые вендетты на протяжении нескольких веков, как будто я эльф какой-нибудь. Не веришь мне, спроси у Кевина, ведь он хорошо меня знает. Если бы я собирался прийти за вами, то уже сделал бы это, и сделал бы это скрытно, а не выдавая свое местоположение любому желающему, и все вы были бы уже восемь раз мертвы.

— Или ты хочешь, чтобы мы так думали, чтобы усыпить нашу бдительность.

Магистр пожал плечами.

— Думай, что хочешь, — сказал он. — А теперь позволь и мне задать один вопрос. Ты уже придумал машину времени?

Архимаг вздохнул.

Некоторое время назад сложилась такая ситуация, что теперь существование всей этой вселенной висело на допущении, что когда-то в будущем он изобретет машину времени, и если он не успеет этого сделать до того, как умрет своей последней смертью, возникнет хронологический парадокс, способный привести к нарушению причинно-следственных связей, грозящему существованию всего живого.

— Я над этим работаю, — сказал он.

— Работай усерднее, — посоветовал Магистр. — Кто знает, сколько тебе осталось.

— Это угроза?

— Это пожелание, вызванное искренним беспокойством, — сказал Магистр. — Как тебе должно быть известно, я весьма заинтересован в сохранении этой вселенной.

— Однажды ты даже пытался устроить по этому поводу геноцид.

— Дела давно минувших дней, — сказал Магистр.

— Ты пытался убить миллиарды, — напомнил архимаг.

— Чтобы спасти сотни миллиардов, — сказал Магистр.