Да, за эти годы ничего принципиально не изменилось. Корабли по-прежнему оставались дорогим и очень ресурсозатратным удовольствием. Возможно, в чём-то технологии шагнули вперёд, но для того, чтобы поддерживать численность гигантского флота, человечество всё ещё было вынуждено пускать в расход целые планеты, выкачивая их дочиста и обрекая всю биосферу, если она там была, на неизбежную гибель.

Через пару часов из импровизированного камбуза потянуло вкусными ароматами, а ещё через час Магнус вернулся на мостик в своём смешном фартуке и сообщил, что все приглашаются к столу.

Убедившись, что автопилот не сбился и держит правильный курс, оставив Жи одного на мостике, мы все собрались в каютке.

В этот раз стол был ещё богаче, чем в предыдущий. Я не очень хорошо разбирался в органической еде, поэтому пакеты набивали Кори и капитан – у них-то, избалованных стряпней Магнуса, опыта в этом деле было больше.

Поэтому сейчас на столе красовались и ярко-красные креветки, и маленькие бутерброды с крошечными красными шариками на белом масле, и какие-то колючие шарики, хрустящие даже на вид, и куча всего прочего, чему названия я даже не знал. Но мне не нужно было знать названия блюд, чтобы ощущать исходящий от них аромат, и он был – не побоюсь этого слова – умопомрачительным!

– Ну! – капитан первым встал и поднял бокал. – За великолепно выполненное задание!

– За Кара! – добавила Пиявка, тоже вскакивая в полный рост. – За его острый ум, который придумал этот потрясающий план!

– За Кара! – поддержала её Кори, тоже поднимаясь с места.

Кайто и Магнус присоединились к тосту, но уже молча, ну и мне, само собой, ничего не оставалось, кроме как звякнуть своим стаканом по чужим, и опрокинуть в себя напиток.

Наконец-то все принялись за еду. Честно говоря, лично мне есть хотелось намного больше, чем пить, поэтому я сразу же наложил себе всего по чуть-чуть и начал пробовать одно за другим. А потом – одно вместе с другим, ради эксперимента.

Что ж, Магнус, может, и мудак, я ещё до конца не разобрался в этом человеке… Но за то, как он готовит, ему можно простить всё!

Мы ещё несколько раз чокались по совершенно разным тостам, и в очередной раз я заметил, что стаканов, соединившихся в торжественном жесте, стало на один меньше. Пропала Кори. Её тарелка была пуста, на ней осталась лишь пара куриных костей, а вот стакана не было вовсе.

– Капитан, – я нагнулся к его уху, чтобы не отвлекать остальной экипаж, весело болтающий о чём-то своём. – А где Кори?

– На мостике, – с лёгкой улыбкой ответил тот. – Следит за приборами.

– Зачем? – не понял я. – Там же Жи. А даже если и не Жи, мы же на автопилоте.

– Это сложно объяснить, Кар, – капитан покачал головой. – У Кори с кораблём… Свои отношения. Особые. Иногда на неё находит вот такое, как сейчас, и тогда её лучше не останавливать. Она просто посидит там, подумает о своём, и всё будет хорошо.

Капитан ещё раз успокаивающе улыбнулся, но меня его слова ни хрена не успокоили. Я-то помнил, как Кори себя чувствовала после разговора с Кетрин, и не хватало ещё, чтобы она и сейчас впала в хандру из-за той ситуации.

Поэтому, улучив момент, я выскользнул из-за стола, сославшись на необходимость посетить гальюн. По пути правда я подхватил свой стакан, в который как раз на очередном обходе плеснули выпивки, но этого никто не заметил.

Я вошёл на погруженный в полумрак мостик практически на цыпочках, пытаясь по одним только звукам понять, здесь ли вообще Кори.

Ничего не услышав, я прокрался чуть дальше, и наконец увидел девушку.

Она была на своём обычном месте – в пилотском кресле, только сидела она в нём странно. Не как положено, а боком, свернувшись клубочком и подтянув под себя ноги, совсем как кошка!

Ополовиненный стакан стоял на приборной панели, но Кори смотрела не на него, она смотрела на лобовик, за которым медленно мерцали звезды. Она будто видела в их мерцании что-то особенное, что-то предназначенное лишь для неё одной.

Жи, конечно же, тоже был тут, но он на моё появление никак не отреагировал – даже голову не повернул. Так и стоял истуканом, приклеенным одним пальцем к консоли.

Я подошёл к Кори, и она заметила меня в отражении в лобовике. Развернулась, уцепилась пальцами за спинку пилотского кресла, и встала на колени, чтобы видеть меня из-за спинки:

– Что случилось, Кар?

В её голосе было слышно лёгкое беспокойство.

– Я хотел спросить то же самое, – улыбнулся я. – Ты куда-то исчезла.

– А… – Кори опустила голову и будто слегка поникла. – Я… Да.

Сейчас она совершенно не была похожа на ту Кори, к которой я привык. Где постоянная агрессивная готовность к действию? Где бритвенная острота языка? Где взгляды жарче выхлопа плазменного двигателя?

Сейчас Кори напоминала маленькую девочку, которая вспоминает своего давно умершего питомца. И одновременно и грустит по нему, и улыбается, вспоминая проведённое вместе время.