– - Есть вопрос, -- вдруг раздалось из зала. Аудитория разом повернула головы влево. В девятом ряду поднялся неопрятного вида волосатый человек в майке с надписью "Harvard". Председатель научного совета беспомощно оглянулся по сторонам. Президиум остекленел. Волопас размеренными движениями сдвигал и раздвигал телескопическую указку. В глазах представителя Академии Наук блеснул вдруг интерес к происходящему, а этот уже начал.

– - Константин Семенович, -- сказал он,

– - если я правильно понял, для аппроксимации экспериментальных данных вами применена комплексная форма ряда Фурье. В результате получена главная кривая на листе номер шесть. В таблице на листе номер три, где помещены исходные данные, я вижу четыре значения переменной. Я думаю, всем присутствующим известно, что для корректного использования рядов Фурье, особенно в свете теоремы Вейерштрасса о равномерном приближении тригонометрическими и алгебраическими многочленами, необходимо как минимум пять точек. Не могли бы вы обосновать допустимость привлечения рядов Фурье в вашем случае?

Головы повернулись к лобному месту. Над залом зависла тишина. Волопас откашлялся и громко и четко произнес:

– - Ты что, не понял? Забыл, что в отдельных, исключительных случаях теория допускает применение рядов Лурье с целью аппроксимации данных даже при недостачточном их количестве?
– - По залу прошел облегченный шелест,

– - Мы же только вчера это обсуждали, сядь.

Но тот продолжал стоять.

"Зарубят защиту", - подумал Волопас, - "Такую тщательно разработанную и почти завершенную операцию".

И вдруг он вспомнил, где он видел этого чистоплюя. В памяти всплыли вопли начальника отделения и вкус горького миндаля в горле. Волопас почувствовал, что начинает терять самообладание. Сквозь поднимающуюся откуда-то из-под печени волну ярости, он услышал:

– - диссертант представил несколько интересных путей изготовления изделий без усадки и короблений толщиной до одного сантиметра и достаточно убедительно доказал невозможность получения больших толщин. Я думаю, аудитории будет интересно услышать, что в министерстве обороны разработана и давно и успешно применяется технология изготовления полиолефиновых плит неограниченной толщины. Я сам присутствовал при формовании блока тринадцати сантиметров толщиной. У нас в экспериментальном цехе лежат пятисантиметровые образцы. Разрешите принести?

Не разбирая дороги и царапая ногтями шею под галстуком, Волопас шел по коридору.

– - Какой-то щенок, -- бормотал он -- Какой-то щенок.

Сзади подбежал Гольденбаум:

– - Константин Семенович, Константин Семенович, поздравляю.

Волопас остановился, упершись в стену. На стене висела газета под названием "все Об АСУ".

– - Поздравляю, Константин Семенович, единогласно, только что закончили, вы представляете, ни одного черного шара, Константин Семенович, ни одного...

Волопас как будто не слышал, на сетчатке глаз медленно выкристаллизовывалось двустишие из стенгазеты:

Броня стойка и таньки наши быстры,

И козлоборцы мужеством полны.

Тонкий хриплый свист вырвался из горла генерального, когда информация от сетчатки, пройдя по возбужденным нейронам добралась наконец до головного мозга. Свист перешел в низкий, утробный рев:

– - Гаaничева ко мне...

Неожиданно успокоившись, он добавил:

– - А тебя, Гольденбаум, удавить мало. Вместе с Лурье.

45.

Вадим стоял, как вкопанный. Сзади напирала вываливающаяся из троллейбуса толпа...

Как любой советский человек Вадим верил в Черту. Даже не то что бы верил, ведь не скажешь же, что веришь в солнце или в небо. Или там в тарифную сетку. Черта просто была. Была, как земля под ногами или снег зимой. Все, кого знал Вадим, были до Черты. Палыч, Евдокия, он сам и даже Генеральный директор объединения, товарищ Константин Семенович Волопас. Те, кто до Черты, были обыкновенными людьми во плоти, умными или глупыми, простыми или сановитыми, все они были здесь, в пределах его мира.

За Чертой начиналась страна небожителей. Там обитали космонавты и Людмила Гурченко, Генеральный Секретарь Коммунистической Партии Советского Союза товарищ Михаил Сергеевич Горбачев и подлые южноафриканские наемники. У Черты было судьбоносное свойство отделять мир живых людей от царства привидений. Привидения приходили в жизнь бестелесно, из телевизора и журналов. Со страниц газет или голосами из радио.

– - Почем ты знаешь, Палыч, -- говорил Борька, -- а может их и нет вовсе?

– - Кого нет?
– - спрашивал Палыч.

– - Космонавтов.

– - Как нет, -- огорошенно замирал Палыч, забыв закусить, -- а это кто?
– - он тыкал заскорузлым пальцем в промокшую селедкой газету.

– - Лось в манто, -- отвечал Борька, -- может их тебе нарисовали?

– - Так не нарисуешь!

– - Дуб ты, Палыч, -- продолжал Борька наставительно, - ты картину видел "Прибытие Леонида Ильча Брежнева на Новую Землю"? То-то! Живьем-то ты их видал хоть раз? Когда увидишь, тогда пизди.

Палыч квохтал в усы, дожевывая селедку.