Но я в тебе люблю, – что весь ты ложь, Что сам не знаешь ты, куда пойдешь, Что высоту считаешь сам обманом.

1899

К. Д. Бальмонту Нет, я люблю тебя не яростной любовью, Вскипающей, как ключ в безбрежности морской, Не буду мстить тебе стальным огнем и кровью, Не буду ждать тебя, в безмолвной тьме, – с тоской.

Плыви! ветрила ставь под влажным ветром косо! Ты правишь жадный бег туда, где мира грань, А я иду к снегам, на даль взглянуть с утеса. Мне – строгие стези, ты – морем дух тумань.

Но, гребень гор пройдя, ущелья дня и ночи, И пьян от всех удач, и от падений пьян, Я к морю выйду вновь, блеснет мне пена в очи, — И в Город я вступлю, в столицу новых стран.

И там на пристани я буду, в час рассветный, — Душа умирена воскресшей тишиной, — С уверенностью ждать тебя, как сон заветный, И твой корабль пройдет покорно предо мной.

Мой образ был в тебе, душа гляделась в душу, Былое выше нас – мы связаны – ты мой! И будешь ты смотреть на эту даль, на сушу, На город утренний, манящий полутьмой.

Твой парус проводив, опять дорогой встречной, Пойду я – странник дней, – и замолчит вода. Люблю я не тебя, а твой прообраз вечный, Где ты, мне все равно, но ты со мной всегда!

Ноябрь 1900 Юргису Балтрушайтису Ты был когда-то каменным утесом И знал лишь небо, даль да глубину. Цветы в долинах отдавались росам, Дрожала тьма, приветствуя луну.

Но ты был чужд ответам и вопросам, Равно встречая зиму и весну, И только коршун над твоим откосом Порой кричал, роняя тень в волну.

И силой нам неведомых заклятий Отъятый от своих стихийных братии, Вот с нами ты, былое позабыв.

Но взор твой видит всюду – только вечность, В твоих словах – прибоя быстротечность, А голос твой – как коршуна призыв.

Декабрь 1900 «Призраки», картина М. Дурнова Это они – соблазненные! — В час умилений ночных, — Усыпленные, полусонные… Не надо помнить об них.

Облака потянулись холодные, Птиц таинственный рой, Цветы раскрылись бесплодные, — Зелень ярка под горой.

Вам близки отжившие, мертвые! Дьяволы шепчут об чем? Это мечты, – мечты полустертые В одиноком, далеком былом.

11 марта 1900 Г. Г. Бахману Вся красота тебе доступна! Тебе ясна ее звезда: И в глубине мечты преступной, И в безднах рабского труда.

Толпа безвестных, безымянных, Покорно бивших о гранит, Среди пустынь, как сон пространных, Воздвигла чудо пирамид.

И ты вступаешь в сонмы черни, Ее речами говоря, И славишь труд, – да суеверней Она приветствует царя.

25 ноября 1899 Случайной Одна из осужденных жриц… Chefs d’oeuvre Я люблю в глазах оплывших И в окованной улыбке Угадать черты любивших — До безумья, до ошибки.

Прочитать в их лживых ласках, В повторительных движеньях, Как в бессмертно-верных сказках, О потерянных томленьях.

За бессилием бесстрастья, Не обманут детской ложью, Чую ночи сладострастья, Сны, пронизанные дрожью,

Чтя, как голос неслучайный, Жажду смерти и зачатий, Я люблю за отблеск тайны Сон заученных объятий.

5 июня 1899 Памяти Е. И. П Мы встретились с нею в пустыне, Утром в пустыне. Солнце палило песок. Торопливо шел я – на Запад, Она – на Восток.

Лицо ее, полное светом, Полное светом, Словно сияло в лучах; И таились вещие тайны В глубоких очах.

Надеждой сердце забилось, Сердце забилось, Веря, что миг тот высок… И мы молча прошли, я – на Запад, Она – на Восток.

28 августа 1897 Ей же Огонь еще горит, и светит, светит нам, — А тени серые легли по сторонам И чутко сторожат его невольный трепет. Но не мерцает он, и дрожь его, как лепет, Как лепет медленный, как тихие слова. Он шепчет свой завет пред ликом божества, Он с нами говорит, слабеет, но сияет, И – светлый, как всегда – покорно угасает.

7 сентября 1897 По поводу сборников «Русские символисты» Мне помнятся и книги эти, Как в полусне недавний день; Мы были дерзки, были дети, Нам все казалось в ярком свете… Теперь в душе и тишь и тень. Далеко первая ступень. Пять беглых лет – как пять столетий,

22 января 1900 По поводу «ME EUM ESSE» «О, эти звенящие строки! Ты сам написал их когда-то!» – Звенящие строки далеки, Как призрак умершего брата.

«О, вслушайся в голос подруги! Зову я к восторгам бесстрастъя!» – Я слышу, на радостном Юге Гремят сладострастно запястья.

«Я жду, я томлюсь одиноко, Мне луч ни единый не светит!» – Твой голос далеко, далеко, Тебе не могу я ответить.

8 ноября 1897 К самому себе Я желал бы рекой извиваться По широким и сочным лугам, В камышах незаметно теряться, Улыбаться небесным огням.