Шрифт:
О, приди, без улыбки, без жалости, Снова к древу меня пригвождать, Чтоб я мог в ненасытной усталости Снова руки твои целовать.
Чтоб, в борьбе с сладострастной безмерностью Нарастающих яростных мук, Я утешен был девственной верностью Этих строго безжалостных рук.
Декабрь 1901 Эпизод
1
Не правда ли: мы в сказке, Мы в книжке для детей? Твои так нежны глазки, И поступь – как у фей!
Я – принц, а ты – царевна, Отец твой – злой король… Но не гляди так гневно, Побыть с тобой позволь.
Я в шапке-невидимке, Для всех – ты здесь одна! И вот в вечерней дымке Померкла даль окна.
Прислужницы уводят Тебя под полог твой… Ночные тени бродят, И я во мгле с тобой!
Уста твои безмолвны, Смежен покорный взор. Бросаю в воздух – в волны Наш самолет-ковер.
Влекут нас в царство ласки Семь белых лебедей… Не правда ли: мы в сказке, Мы в книжке для детей?
2
Зачем твое имя Мария, Любимое имя мое? Любовь – огневая стихия, Но ты увлекаешь в нее.
Зачем с утомляющей дрожью Сжимаю я руку твою И страсть, как посланницу божью, В горящей мечте узнаю?
Ты шепчешь, лицо уклоняя: «Зачем я слаба? – ты сильней», И вьется дорога ночная По царству теней и огней.
3
Когда твой поезд, с ровным шумом, Мелькнул и стал вонзаться в даль, А я стоял, доверясь думам, Меня так нежила печаль.
Там, на платформе опустелой, В июльском пламенном огне, Все то, что с детством охладело, Я находил живым во мне.
И после всех моих падений Мне так легко давались вновь И детский трепет разлучений, И детски нежная любовь.
Июль 1901 Таинства ночей Хранятся в памяти, как в темной книге, Свершившиеся таинства ночей, Те, жизни чуждые, святые миги, Когда я был и отдан, и ничей.
Я помню запах тьмы и запах тела, Дрожащих членов выгибы и зной, Мир, дышащий желаньем до предела, Бесформенный, безобразный, иной.
Исторгнутые мукой сладострастья, Безумны были речи, – но тогда Казалось мне, что властен их заклясть я Заклятием забвенья – навсегда!
Что этот бред, мучительным отливом Вскрывающий души нагое дно, Навек умрет с растаявшим порывом, Что в миге будет все погребено!
Нет! Эта мгла и криков и видений В другой мечте, как и в моей, жива! О вы, участницы ночных радений, Вы слышали запретные слова!
Я был не одинок во храме страсти, Дал подсмотреть свой потаенный сон, И этот храм позором соучастии В святых воспоминаньях осквернен!
1902
Одиночество Проходят дни, проходят сроки, Свободы тщетно жаждем мы. Мы беспощадно одиноки На дне своей души-тюрьмы!
Присуждены мы к вечной келье, И в наше тусклое окно Чужое горе и веселье Так дьявольски искажено.
Напрасно жизнь проходит рядом За днями день, за годом год. Мы лжем любовью, словом, взглядом, — Вся сущность человека лжет!
Нет сил сказать, нет сил услышать, Невластно ухо, мертв язык. Лишь время знает, чем утишить Безумно вопиющий крик.
Срывай последние одежды И грудью всей на грудь прильни, — Порыв бессилен! нет надежды! И в самой страсти мы одни!
Нет единенья, нет слиянья, — Есть только смутная алчба, Да согласованность желанья, Да равнодушие раба.
Напрасно дух о свод железный Стучится крыльями, скользя. Он вечно здесь, над той же бездной: Упасть в соседнюю – нельзя!
И путник, посредине луга, Кругом бросает тщетный взор: Мы вечно, вечно в центре круга, И вечно замкнут кругозор!
1903
Сонеты и терцины Отвержение Мой рок, благодарю, о верный, мудрый змий! Яд отвержения – напиток венценосный! Ты запретил мне мир изведанный и косный, Слова и числа дав – просторы двух стихий!
Мне чужды с ранних дней – блистающие весны И речи о «любви», заветный хлам витий; Люблю я кактусы, пасть орхидей да сосны, А из людей лишь тех, кто презрел «не убий».
Вот почему мне так мучительно знакома С мишурной кисеей продажная кровать. Я в зале меж блудниц, с ватагой пьяниц дома.
Одни пришли сюда грешить и убивать, Другие, перейдя за глубину паденья, Вне человечества, как странные растенья.
18 июня 1901 Втируша Ты вновь пришла, вновь посмотрела в душу, Смеешься над бессильным крикнуть: «Прочь!» Тот вечно раб, кто принял раз втирушу… Покорствуй дух, когда нельзя помочь.
Я – труп пловца, заброшенный на сушу, Ты – зыбких волн неистовая дочь. Бери меня. Я клятвы не нарушу. В твоих руках я буду мертв всю ночь.