Но что делать? Общежития ждать до февраля, а я с ума сойду до того времени! Вернуться домой? Может, не готова я была к самостоятельной жизни? Может, зря все затеяла?

На эмоциях достаю телефон, утираю слезы и звоню маме.

— Что, одумалась, наконец? — первое, что слышу от нее, вместо приветствия.

— Привет, — отвечаю ей с улыбкой, чтобы голос не казался расстроенным.

— Звонишь прощения просить? — самодовольно произносит мама.

— Просто решила узнать, как у вас дела, — непринужденно отвечаю ей, хотя уже возникает мысль бросить трубку.

— А какие могут быть дела? Дочь, вон, неблагодарная, слиняла из дома. По дому нихрена никто не помогает, только нервы треплют! — высказывает она и добавляет: — Домой когда собираешься возвращаться?

Разговор с мамой оказывается действенней оплеухи. Сразу отпадает все желание возвращаться домой.

— Мам, я не собираюсь возвращаться. Какое-то время поживу на съемной квартире с одногруппницей, а в феврале в общежитие перееду. Я ведь писала тебе. Нет у меня больше сил и возможности мотаться каждый день туда-сюда и тратить на дорогу по шесть часов в день. Я не успеваю ничего и устаю очень, понимаешь?

— И че ты мне тогда звонишь? — хмыкает она. — Деньги кончились, и решила у меня выклянчить?

— Ничего я не решила! И деньги у меня есть. Я просто позвонила узнать, как у тебя дела. И все!

— И откуда ж у тебя деньги могут быть? — усмехается.

— С летней подработки остались! И со стипендий откладывала! И сейчас на подработку устроилась, так что можешь не волноваться, твои деньги мне не нужны!

Она будто специально выводит меня на эмоции!

— Тю! А я уж думала мужика какого-нибудь нормального нашла, чтобы обеспечивал тебя. Хотя, какой на тебя мужик то клюнет? Разве что совсем бестолковый. Ты ж ни черта делать не умеешь!

— Все, понятно. Спасибо за приятную беседу! — со злостью выпаливаю я и бросаю трубку.

Ну и что за тупая идея была звонить маме?! Только сильнее расстроилась и разозлилась. Зато реветь без остановки уже не хочется, а уж возвращаться домой — тем более. Спасибо, мама, поставила мозги на место!

Решаю, что ни в какой долбаный магазин не пойду, а деньги Ольке потом верну. Пусть сама покупает, что ей нужно, я в прислугу не нанималась!

Вот только что делать сейчас? Пойти некуда, на улице не погуляешь, при таком-то морозе. А в квартиру не хочу возвращаться — вещи Тимура постираны, и домой он уедет нескоро. Если вообще уедет.

Решаю, что останусь здесь, на лестнице. Достаю наушники из кармана, втыкаю в телефон и начинаю слушать музыку, прислонив голову к стене. Изредка мимо меня проходят другие жители дома и с подозрением косятся. А я стараюсь не обращать на них внимания, хоть и все равно неприятны их косые взгляды. Кажется, будто все кругом знают о том, что произошло сегодня, и люто осуждают меня.

Сижу в подъезде уже который час. Одна песня сменяется другой, а я, то реву, то успокаиваюсь, то снова реву… Пялюсь в окно напротив, за которым кружит снег, а вижу Тимура… Вспоминаю его темные глаза, в которых можно утонуть и пропасть навсегда, его соблазнительную лукавую улыбку. Его невероятно сексуальное тело и нежные руки…

Ощущаю, как кто-то осторожно трогает меня за плечо. Соседи, что ли, решили все же выставить неизвестную на улицу? Или Алёна уже с работы вернулась?

Оборачиваюсь и вижу Тимура… Уже одетый, видать, вещи успели высохнуть. И что ему надо от меня?!

— Чего тебе? — грубо спрашиваю его, вытащив наушники.

— Почему здесь сидишь?

А тебя разве это волнует?!

— Тебе-то какое дело? Хочу и сижу, — фыркаю в ответ и отворачиваюсь.

— Может, поговорим? — мягко спрашивает он, сев на ступеньку рядом со мной.

— И о чем же? — горько усмехаюсь я.

— Ну, например, о том, почему ты здесь. И почему плакала.

Я машинально провожу ладонью по щеке и растираю слезы, которые не успели высохнуть. Блин!

— Просто хочу побыть одна, а дома вы с Олей. Что может быть непонятного?!

— И почему ты хочешь побыть одна? — продолжает напирать Власов.

Боже мой, да что ты привязался?! У самого мозгов недостаточно, чтобы понять? Или это новый этап твоих издевательств?

— Потому что настроения нет! С мамой в очередной поссорилась! — выпаливаю я, частично говоря правду.

Если промолчу, то он точно примет все на свой счет.

— Оу, сочувствую, — протягивает он.

— Да не нужно мне твое сочувствие! — вскакиваю на ноги и быстро поднимаюсь по лестнице к своей квартире. — И вообще, с чего я вдруг должна разговаривать с тобой на личные темы? Мы с тобой не друзья и даже не приятели, так что просто отвяжись и больше не подходи ко мне!