Глеб

Всё же не зря мы поехали в этот пансионат. Мама оказалась права. С Авророй сумели сблизится опять. Правда у неё осталась какая-то фобия насчёт беременности. Почему-то была уверена, что она не способна выносить и родить нормального ребёнка. И убеждать её в обратном было бесполезно, мало того, это могло опять отрицательно сказаться на наших отношениях, Аврора просто могла опять замкнуться в себе. А я не хотел. Всё же мы ещё молоды. Очень надеялся, что сумею постепенно изменить её настрой, избавить её от этого комплекса и фобии.

Мы провели с женой прекрасную неделю в этом пансионате. Много гуляли. Я ей там впервые стал читать стихи. Купались в бассейне, сидели в сауне. Принимали грязевые ванны. Единственно, Аврора категорически отказалась от массажа, вернее от мужчины-массажёра. Поэтому, сначала лечебный массаж ей делал я, а потом женщина-массажист, которая всё же появилась в пансионате. Почти каждую ночь супруга жадно отдавалась мне, требовала ласки и была ненасытна. Вот только близость была строго с использованием контрацептивов. Иначе ни как. Но я не возражал. Хочет так, пусть будет. Главное, чтобы она обрела душевное спокойствие.

В воскресенье нам пришлось прервать наш отдых. Мне позвонила мама.

— Глеб, сынок. С дедушкой плохо.

— Что случилось?

— Сегодня утром случился приступ. Его обнаружила без сознания горничная. Он не вышел на завтрак.

— Где он сейчас?

— В больнице. Но я боюсь. Ты же в курсе, что происходит вокруг? Вирус особо сильно бьёт по людям преклонного возраста. А если он ещё заразится?

— Я понял, мама. Я выезжаю.

— Один или с Авророй?

— Наверное с ней. Навряд ли она согласится здесь остаться. Хотя спасибо тебе. Здесь на самом деле очень хорошо.

— Я знаю. Ты говорил. Она успокоилась и у вас всё наладилось.

— Да, мама. Как Ксюша?

— С ней всё хорошо. Правда я не знаю, что будет дальше. Ей скоро рожать.

— С этим разберёмся. Сейчас главное дед. Всё мам, конец связи.

Аврора сидела на скамейке. Улыбалась чему-то своему и смотрела куда-то вдаль. Подошёл к ней. Она посмотрела на меня и улыбнулась. Сел рядом.

— Аврора, я должен уехать.

Она улыбаться перестала, на лице сразу появилась тревога.

— Почему?

— С дедом плохо. Сегодня приступ был. Увезли в больницу.

— Что с ним?

— Не знаю. Сердце. Но вдруг заразился и это из-за вируса. Если так, то даже не знаю. Ведь первые страдают именно такие как он.

— Я тоже поеду с тобой.

— Не хочешь ещё остаться? Оплачено за две недели.

— Нет. Что я тут буду делать одна? Я одна не останусь. Не хочу быть тут без тебя.

— Хорошо. Тогда собирайся.

С нами в пансионате было двое парней из службы безопасности. Они жили в соседнем с нами номере и постоянно находились неподалеку.

Я подозвал старшего из них.

— Никита.

— Да, Глеб Антонович?

— Собирайтесь, мы возвращаемся в Москву. Срочно.

— Понял.

Мы с Авророй поднялись к нам в номер. Пока жена собирала вещи, я зашел к директору пансионата. Сказал, что мы вынуждены прервать отдых.

Мы с Авророй ехали на заднем сидении, парни впереди. Супруга держала меня за руку и прижималась.

— Глеб, с дедушкой же всё хорошо будет? — Спросила она.

— Я очень на это надеюсь. — Немного помолчал. — Я даже представить себе не могу, что деда нет. Он ведь всегда был. Для меня, как что-то вечное, незыблемое. Как гранитная скала, стоящая с самого начала начал. С сотворения мира. Умом я понимаю, что дед не вечен, а вот сердцем…

В усадьбу мы приехали поздно ночью. Аврора успела даже поспать. У меня сна ни в одном глазу. Когда заехали на территорию усадьбы, тронул жену за плечо.

— Аврора… Аврора, просыпайся солнышко. Мы приехали.

Она проснулась, посмотрела на меня сонными глазами. Потом её взгляд прояснился. Помог ей выйти, взял наши сумки.

— Никита, спасибо. Можете отдыхать. — Сказал охране и прошёл в дом. В холле была мама. Тут же находился её почти муж Вадим Федорович Савичев. Мама была с заплаканными глазами. Она обняла меня.

— Здравствуй, Глеб.

— Здравствуй, мама.

Потом поздоровался за руку с Савичевым. Аврора обнимала мою мать.

— Что с дедом? — спросил у Вадима Фёдоровича.

— Состояние тяжёлое.

— Надежда есть, что он поправится?

Савичев покачал отрицательно головой.

— Возраст. В больнице сказали, чтобы готовились к самому худшему.

— Он приходил в сознание?

— Нет.

— Ксюша где? Вовка?

— Ксения с Володей часа два назад приехали. Ксюша спит уже. Она сильно переживает, а ей не надо было бы в её положении. Володя крепится. Но ему тоже нелегко. Вроде спать ушел, но не знаю, спит ли.