— Валим, валим. — Одобрил главарь, подходя к Кириллу. — А что-нибудь, окромя как светиться, ты умеешь, щегол?

Кириллу сложно было бы объяснить, что произошло потом.

Магия шепнула ему: «Сейчас»!

Он бьет упыря ментальным ударом. Тот болезненно вскрикивает, и движение руки с пистолетом превращается в беспорядочное метание.

Кирилл, скользнув вбок, чтобы поставить главаря между собой и вторым жуликом, бьет снизу вверх, отработанным на сотнях часов тренировок с Августовичем, ударом.

Клинок легко входит главарю под подбородок, словно не встречая сопротивления.

За главарем слышится крик:

— Что там творится?

Главарь заваливается набок, а Кирилл делает пируэт, приближаясь к последнему оставшемуся противнику, одновременно всем телом выдергивая клинок из головы покойника.

И видит уже почти поднявшееся на уровень его груди дуло обреза.

Он начинает активировать грань ментального удара.

Хотя ему кажется, что он не успевает. Дуло дробовика смотрит прямо ему в душу.

Время застыло. Кириллу кажется, он видит, как напрягся палец Быка на спусковом крючке.

Тихий чавкающий звук, и Бык опрокидывается назад с дырой во лбу.

Дробовик звенит по булыжникам мостовой.

Глава 11

Дом, милый дом

Вместе с Иваном, сразу после занятий мы пришли осмотреть мое новое приобретение. Скелет тяжа возвышался над нами, упираясь макушкой в потолок. Опоры приведены и транспортировочное положение, верхняя башня демонтирована. Но даже так, эта груда металла возвышается над нами не три с половиной метра. После снятия брони стали хорошо видны внутренности меха. Кабина экипажа капсулирована, над ней механизм вращения основной башни. Сбоку проходит ленточный короб для боеприпасов главного калибра. Подача снарядов и заряжание полностью автоматизированы. Здесь нет никакой электроники, только механика, стандартная электропроводка, гидравлика и примитивные расчетные устройства, на все той же механике.

Боковые башни тоже убраны, но механизмы заряжания на месте. На месте снятых пилонов — мешанина из гидравлических трубок, шлангов для подачи огнесмеси, пучков проводов, заглушенных специальными резиновыми уплотнителями. От посадочных мест наверх тянутся трубы перископов для стрелков.

В центре сложная система гироскопов.

Еще ниже реактор, двигательный отсек, механизм, приводящий в движение опоры стального чудовища.

Благодаря моей учебе в Политехе, я более менее могу различить отдельные механизмы и их назначение, и оценить общую эргономику громадины. Она не впечатляет. Но сперва спрошу мнения специалиста:

— Ну как тебе, Вань. Оно ремонтопригодное вообще? — Лениво спрашиваю своего партнера.

— Руки бы конструкторам повыдергивал ептыть, если честно. Чтобы понять, что с движком надо его вытаскивать наружу. Так не подлезть. — почесывая затылок, задумчиво ответил Иван.

— Проблемы? — добавил я в свой голос озабоченности.

— Да тут заботушки… Вытащить я его вытащу, ептыть. Но могли бы салазки предусмотреть. Чтобы отвернул крепежные болты, приподнял и спокойно выкатил. Тут же как. Если он в поле сломается, то все. Чинить только в ангаре. И реактор надо снимать, кажись! Кто так строит, ептыть! Работы только по демонтажу дня на два.

— Ну это не страшно…

— Не страшно, ептыть? Олег! У меня учеба, работа. Так что я могу этому железному недоразумению максимум пару часов в день уделять. Я и так с этими осмотрами-покупками из графика вышел. А своих парней я к тебе в форт отправил, между прочим. Не страшно ему.

— Какая у тебя работа? Мы же с тобой договорились! — возмущенно ответил я.

— Договорились ептыть. А старые заказы? Парни свалили, все на меня упало. Я раньше чем через две недели, все не разгребу. Вот сдам все тачки заказчикам, тогда и смогу плотно твоим проктом заняться.

— Проектом, — машинально поправил я, — может, ты свои старые заказы отдашь другим спецам? За допденежку?

— А отвечать за то, что твои жопорукие «другие спецы» накосорезят, потом мне, ептыть? Не, так не пойдет. Извини, Олег, придется тебе пару недель подождать. У меня рупуция.

— Репутация. — опять сказал я и мысленно дал себе подзатыльник. Чего я лезу поправлять. Пусть говорит как хочет. — Ладно. Две недели, так две недели. Значит, пока просто на две недели я этот проект из головы выкидываю. Добро.