– Я было подумал, что ты собираешься меня арестовать, – сказал Тед.

– Это то, чем, по-твоему, занимаются адвокаты?

– Я не идиот, просто пытаюсь с тобой флиртовать.

Тед затянулся и уставился на людей в пиццерии на другой стороне улицы. Я коснулась его руки и подождала, пока он не посмотрит на меня:

– Я тоже. Мы отклонились от темы. Ты любишь Бога, ты это хочешь сказать?

Тед пожал плечами:

– Я не говорил буквально. Это метафора.

– Метафора чего?

Тед выдохнул струйку дыма, направив ее в небо. Она парила у него над головой, как мыльный пузырь. Пожалуй, он был заинтригован моей настойчивостью, моей готовностью пойти с ним, но ему нужно было рассчитать, как много он хочет рассказать и как скоро.

– Я из простой, надежной семьи синих воротничков в Мичигане. Родители до сих пор вместе. Никакого хаоса. Никакой бедности. Никакого насилия. А меня пробивает на крайности.

– Так ты экстремал?

Тед рассмеялся. У него был приятный смех.

– Для тебя – скорее всего, нет. Но, по словам моих родителей и всех, с кем я вырос в моем городе, я такой и есть. Они хотят жить хорошо, ну, зажиточно. А я хочу всего сразу. Успеха, денег, семьи, любви. Большой, необъятной жизни. Не выдуманной, а реальной. Даже если на создание всего этого потребуется время.

После той ночи мы быстро и крепко влюбились друг в друга. С тех пор каждые выходные начинались с вечера свиданий в четверг, и мы не отходили друг от друга до утра понедельника, даже если проводили его в кругу друзей. Этот уик-энд в «Звездной гавани» – естественное продолжение тех ранних лет.

– Я знал, что она умна и яростно предана семье, но, когда выяснилось, что она еще и забавная, сразу пропал, – объясняет Тед Рини.

– И с вами случилось то же самое? – спрашивает меня Рини.

Я краснею:

– Не совсем так.

– А, конечно, добавилась сексуальная совместимость. Ваши знаки Венеры хорошо сочетаются.

– Не знал, что в тебе это есть, приятель, – говорит Рик, хлопая Теда по спине.

– Вот что я скажу, – начинаю я. – Он мне понравился не только своей надежностью, тем, что стал опорой в трудные времена, но и тем, что иногда его захлестывали эмоции, опьяняющие чувства. И он с ними справлялся.

– В постели, – встревает Рик.

– Это его Меркурий в Скорпионе, – объясняет Рини. – Тед решает проблемы в интимной обстановке. Секс раскрывает его желания, его страхи, его планы на будущее – все, через что он проходит. А вот у вас, Марго, есть проблемы с общением. Вы не только Солнце в знаке Рыб, но и ваши Юпитер, Меркурий и Венера находятся в знаке Рыб. Это стеллиум.

– Что это значит?

– Это очень многое определяет в вашей жизни. Например, вы большей частью пребываете в мире фантазий, а реальность редко оправдывает ваши ожидания.

– Верно, но я быстро адаптируюсь. Что еще?

– Это также значит, что боль других людей – ваша боль, а радость других людей – ваша радость.

– Разве это не называется любовью? Разделять с близкими и хорошие, и плохие времена.

– Это верно. Но вы испытываете подобные чувства и к незнакомцам. Этот уровень сопереживания кармический. На самом деле я бы даже сказала, что вы чувствуете все в десять раз глубже и сильнее, чем человек, испытывающий это на собственном опыте. – (У меня слезы наворачиваются на глаза, когда Рини делится этой горькой правдой.) – Проблема в том, что вы держите все это внутри. Вы хранилище эмоций. Людям это в вас нравится. Вы и словом не обмолвитесь о том, что услышали и испытали. Но вам жизненно необходимо делиться.

– «Необходимо» – слишком сильное слово, – говорю я.

Моя попытка пошутить не удалась.

– Это правильное слово, – произносит Рини.

Я улыбаюсь и пытаюсь вести себя непринужденно, но она права. Нет предела боли, которую я могу вынести. Это отвлекает меня от моей собственной.

Рини сидит за столом в просторном богемном платье, сложив руки на стопке бумаг, и мне интересно, что она там прячет. Она выглядит отчужденной и незаинтересованной – возможно, специально, чтобы заставить меня выложить все начистоту.

Я прохаживаюсь по кабинету, рассматривая сотни книг, которые стоят в шкафу у нее за спиной.

– Так-так, похоже, вам нравится менять мои планы… – произносит Рини.

Предполагалось, что мой сеанс начнется только через час, после обеда, но я не успел проголодаться, поэтому спросил, нельзя ли с этим разобраться пораньше. И я впервые увидел Рини взволнованной, но она согласилась без колебаний.

– Спасибо за гибкость, – говорю я, подмигивая.

– Вообще-то, я удивлена, что вы вообще не отказались от сеанса, – заявляет она, игнорируя мое обаяние.