Выходцы из Аида

Аннотация

Шутка в одном действии и четырех картинах из древней жизни.

В.Я.БРЮСОВ ВЫХОДЦЫ ИЗ АИДА Шутка в одном действии и четырех картинах из древней жизни. 1910 г. ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА Евкрат } актеры из бродячей труппы акробатов Главк Тиа } актрисы из той же труппы Мелена Арасп } речные грабители Бубар Действие во II веке до Р.Х. с.г., в захолустьи одного из эллинистических царств, в Малой Азии. СЦЕНА I Поздний вечер. Обрывистый берег реки. Прямо над обрывом ветвистое дерево. Входят, с разных сторон Евкрат и Тиа. Евкрат. Ты куда идешь, Тиа? Тиа. А ты куда идешь, Евкрат? Евкрат. Правду сказать, я иду повеситься. Тиа. А я, правду сказать, иду утопиться. Евкрат. Да, больше нам ничего не осталось. Я не обедал вчера, третьего дня, и три дня назад. В копилке ни обола. Никто больше на наши представления не идет. Напрасно глашатай кричит во все горло: “Вот – самые замечательные акробаты всего мира. Чудо Афин! услаждение Александрии! удивление Антиохии! Спешите видеть, за вход – полдрахмы!” Никто и ломаного гроша не хочет заплатить. Старайся себе перед пустыми скамейками. Тиа. Хозяин наш бежал, все наши товарищи в таком же положении, как и мы. Из этой трущобы, куда демон занес нас, пешком ни до какого города не доберешься. Нет, у меня сил не осталось терпеть такую жизнь. Евкрат. И подумать, что это ты, Тиа, которую справедливо называют на программах “Женщина-змея”, которая может пролезть в самые узкие оконца, чуть не в игольное ушко. Не умеют люди ценить таланта. Тиа. И это ты, Эвкрат, названный “Человек-угорь”, умеющий высвободиться, какими бы веревками тебя не связали. Весь народ должен был бы смотреть на тебя, разинув рот, и платить за дивное зрелище не жалкие полдрахмы, а золотом, не ценят в наши дни таланта! Евкрат. Но неужели нам ничего-таки не осталось, кроме смерти? Что если бы ты попробовала воспользоваться своим искусством. Есть такие окна, через которые, если только влезть в дом... Тиа. Нет, Евкрат. Здесь стражи чересчур беспокойные. Помнишь, три дня назад Кратилл стащил всего только пару колбас на рынке. Ведь беднягу в суд не поволокли, а так избили, что он тут же и помер. Лучше уж самому с собой покончить. Евкрат. Ах, Тиа, а ведь ты мне очень нравилась. Тиа. Сознаюсь, что и ты мне, Евкрат... Евкрат. Что же станет с нашей любовью? Тиа. Будем любить друг друга в Аиде, если там встретимся. Евкрат. Ты, действительно, решила утопиться? Тиа. Да, пойду вниз по реке, выберу место поглубже и брошусь в воду. Евкрат. А, может быть, вместо того повстречаешь по дороге какого-нибудь богатого купца, который тебе... Тиа. Куда там, Евкрат. Здесь самые красивые рабыни продаются за гроши: сколько их благодаря постоянным войнам. Женщины здесь нипочем. Евкрат. Итак, Тиа? Тиа. Итак, прощай, Евкрат. Прощай навсегда. Евкрат. Ты, Тиа, мужественней меня. Я еще колебался, но теперь и я решился окончательно. Прощай, и да помогут тебе бессмертные боги. Тиа. Да помогут они и тебе благополучно перейти в царство Аида. Целует Евкрата. Прощай ( убегает ). Евкрат. ( один ). Она – права. Больше мне ничего не осталось. Погибай, Евкрат, человек-угорь, чудо Афин, услаждение Александрии, удивление Антиохии ( вынимает веревку и начинает привязывать ее к суку, нависающему над рекою ). СЦЕНА II Ночь. Река. У берега – большая лодка, слабо освещенная фонарем без стекла. В лодке – Арасп и Бубар. Арасп. Пора плыть, товарищ. Бубар . Куда же мы поплывем, приятель? Арасп . Пока – вниз по течению, до залива, где сикаморы. Там мы привяжем лодку и сойдем на берег. Я знаю не очень подалеку корчму, где найдется крепкое винцо. После хорошей работы можно позволить себе удовольствие. Бубар . А кто будет сторожить лодку? Арасп . Тут такое пустынное место, что взять ее некому, особенно ночью. Да к тому же мы спрячем весла. Бубар . А деньги наши! Мы ведь их потом заработали, разгромив ту встречную барку. У меня по сю пору плечо болит, как я тузил рыбака, который задумал защищать свое добро. Арасп . Ну, что деньги? Бубар . Здесь их оставить – утащат, с собой взять в твою корзину – непременно ограбят. Знаю я, что там за народ собирается. Арасп . Деньги мы оставим в каюте. Дверь крепкая и заперта: ее до утра не сломаешь, а мы в один миг будем обратно. Говорю тебе: у меня без вина все нутро горит. Бубар . Да, и я тоже довольно-таки стосковался по хорошему глотку, клянусь Гераклом. Арасп . Ну вот видишь, а там в заливе-то лодка будет в полной безопасности. Кому по таким местам ночью ходить? ( Слышен треск. Сверху в лодку падает обломившийся сук дерева и с ним вместе тело Евкрата, которое остается лежать без сознания ). Бубар . За что? Помилуй меня Геката. Арасп . Что за наваждение! Люди валятся с неба, словно груши с дерева. Бубар . Это демон какой-нибудь! Арасп . Что вздор молоть! Видишь: человек. Пощупай-ка его хорошенько, жив? Бубар . Как будто жив, но не двигается. Ай-ай! у него на шее веревка, он, видно, хотел повеситься. Арасп . Ну, все и понятно. Повесился человек на суку, а сук подломился. Вот голубчик и попал к нам в руки. Бубар . Что же мы будем с ним делать? Арасп . Как что? Свяжем его, пока потуже, а потом продадим: за этого молодца дадут хорошо. Бубар . Кому продадим? Арасп . Этакий ты непонятный. Переедем через границу в соседнее царство: ведь тут, что ни шаг, новое царство и выставим молодчика на рынок. Ну, нечего стоять с разинутым ртом. Снимай у него веревку с шеи, да той же веревкой закручивай ему ноги и руки, да потуже, да покрепче, и – в путь. В горле у меня словно кузницу устроили. Поворачивайся живей, говорю. ( Оба хлопочут над телом Евкрата, все еще лежащего без сознания ). СЦЕНА III Ночь. Другая часть реки. Та же лодка у берега. В ней связанный Евкрат, который постепенно приходит в себя. Евкрат. Где же это я? Что же это со мной? Гермес-трижды великий, сжалься надо мной. Ведь я повесился? Как же: вот и шея болит от веревки. Значит, я умер. А, если я умер, значит, я в Аиде. Эта река, стало быть – Стикс, а эта лодка – лодка Харона. Все понятно, только почему же я связан по рукам и по ногам? А, теперь догадался. Глупец я, глупец. Ведь мертвецу кладут в рот монету, чтобы он этой монетой заплатил за перевоз Харону. А я-то не положил себе в рот монеты. Харон и не хочет меня перевозить. Я слышал, что так бывает со всеми, кто попадает в Аид без денег. Коли бы мне пришлось вешаться в другой раз, я непременно взял бы в рот не один, а целых два обола, на всякий случай. Впрочем... если бы они у меня были, я, пожалуй, не стал бы вешаться ( задумывается ). Как темно, боги подземные. Долго ли мне так лежать связанным. Или веки вечные, до окончания времени. Туман. Бр... А что, не попробовать ли мне, не сумею ли я развязать эти адские веревки, как развязывал бывало те, которыми меня вязали на сцене?.. Раз.. два.. эге, узлы-то распутываются. Ну, старина Харон, не очень-то искусно ты завязываешь мертвецов. Вот рука почти свободна... вот и совсем... Ну, теперь другую руку... потом ноги... Ого, недаром я – человек-угорь. И сами боги подземные не смогли меня связать так, чтобы я не освободился. Теперь поразмять члены, а то все тело затекло... Так хорошо... Вот я стою, но что же мне теперь делать... в Аиде? Лодка привязана, весел нет, темь такая, хоть глаз выколи... И – никого. Позвать что ли Харона, поговорить с ним похорошему, обещать, что за меня потом товарищи заплатят. Эх, да ведь не заплатят, негодяи ( задумывается . Слышен всплеск воды от падения в реку т е ла ). Это что? Что-то бултыхнулось в воду и как раз рядом. Стой, да это вот здесь. ( Нагибается через борт и ловит что-то ). Клянусь Гермесом, я ухватил, поймал, будь я повешен, если не правда. Потянем теперь. Э, да это – тело, просто женщина в воде ( с трудом вытаскивает тело Тиа ). Что бы это могло быть... Да нет. Я брежу. Я в Аиде помешался, должно быть? Да ведь это – Тиа. О, Афина премудрая, как же это случилось? А-а-а, понимаю. Она ведь утопилась тоже без обола во рту. Харон ее тоже не принял в лодку, но не связал, должно быть, сжалился над женщиной. А она с горя вторично утопилась в Стиксе. Все понятно. Но она ведь дышит. Тиа, Тиа, приди в себя. Тиа . ( приходя в себя ). Где я? Евкрат . Где? Конечно, в Аиде. Тиа . Как в Аиде? Евкрат . Ведь ты утопилась? Тиа . Да, я бросилась в воду. Евкрат . А я повесился. Оба не умерли. Ну, вот и встретились в Аиде. Тиа . А что это за лодка? Евкрат . Это – лодка Харона. Тиа . Почему же нас не ведут? Евкрат . А, ты не поняла. А я сразу сообразил. Ведь у нас с тобой не было во рту обола, чтобы заплатить за перевоз. Тиа . Этого всего быть не может. Евкрат . Как не может, если я тебе говорю. Я все уже исследовал подробно. Эта река – Стикс. Вот этот берег – поближе, к земле, а тот – ко дворцу Плутона. Сейчас придет Харон и начнет нас бить веслом. Тиа . Я не хочу, чтобы Харон бил меня веслом. Евкрат . Ничего не поделаешь, таковы порядки в подземном мире. Тиа . Послушай, Евкрат. Может быть, я и умерла, но голодна так же, как если бы была жива. Евкрат . Сказать по правде, я тоже. Тиа . Что же делать? Евкрат . А знаешь? Пока Харон не пришел бить нас, пошарим у него в лодке: не припрятано ли здесь чего-нибудь съестного. Тиа . А где же? Евкрат . Вот тут есть каюта, и в ней окошко. Правда, окошко крохотное, но ведь ты – женщина-змея... Тиа . Я попробую ( пролезает в окошко каюты ). Евкрат . Полезай, я тебе подсоблю. Тиа . Я пролезла. Евкрат . Ну что? Есть что-нибудь? Тиа . Что-то нашла, колбаса, окорок, мешок какой-то. Евкрат . Тащи все сюда. Тиа . Несу ( вылезает обратно ). Евкрат . Покажи-ка. Боги бессмертные. И вправду – колбаса, окорок, коврига хлеба. Ну, в Аиде жить еще можно. Пожалуй, получше, чем на земле. А в мешке что? О, Гермес, трижды великий. А ведь это – деньги. Хоть и темно, но я чувствую, что здесь – золото. О, Тиа, Тиа. Если бы это все было у нас на земле, я не стал бы вешаться, а ты не утопилась бы. Тиа . Но что же нам теперь делать? Евкрат . Знаешь что? Выберемся на берег, уйдем подальше, обыщем местечко поукромней и поедим. Тиа . А Харон? Евкрат . Ну что же Харон? Теперь у нас есть, чем ему заплатить. Тиа . А ведь это – его деньги. Евкрат . Э-х! После рассудим! А теперь – бежим, пока нас не схватили! Тиа . Бежим! (Выбираются оба на берег ). СЦЕНА IV Утро. Поляна. Под деревом спят Евкрат и Тиа. Оба просыпаются. Тиа. Где же это мы? Евкрат . Разве ты забыла? В Аиде, конечно. Только почему светло? Тиа . Погоди! Я эту поляну знаю. Я здесь проходила, когда шла топиться. Евкрат . Да, и я вспоминаю местность, клянусь Гермесом. Тиа . Значит, мы опять на земле? Евкрат . И притом живы! И притом любим друг друга! И притом с деньгами! Тиа . А мешок не исчез? Евкрат . Нет, вот он ( высыпает деньги ). Ого! Серебро, золото! Хватит, чтобы доехать до Афин, и мы заживем с тобой по-царски. Тиа . Тише, сюда идут. Евкрат . ( быстро пряча деньги ). Ба! Да это наши. Главк и Мелена. ( Подходят Главк и Мелена ) Главк . О, боги бессмертные! Это – Евкрат и Тиа! А мы уже оплакивали вас. Здравствуй, Евкрат. Мелена . Здравствуй, милая Тиа ( целуются ). Евкрат . Откуда вы и куда? Главк . Нам посчастливилось. Мы изловили нашего хозяина и заставили его выдать нам денег на проезд в Афины. У этой старой лисицы были припрятаны. Бегите и вы в город. Все наши его там ловят. Может быть, и вы еще поймаете его и получите свою часть. Евкрат . Благодарю, Главк, но мы в деньгах не нуждаемся. Главк . Как так? Или вы разбогатели? Евкрат . Да, друзья, с нами произошли события удивительные ( то р жественно ). Знайте, что оба мы вернулись с того света. Главк . Что ты городишь, Евкрат! Мелена . Бедняга, с горя рехнулся. Евкрат . Нет, клянусь Афиной премудрой, мой рассудок так же здрав, как твой. Но вчера мы оба, Тиа и я, придя в отчаяние, покончили с собой. Я повесился на толстом суку, а она утопилась в реке. Мы оба умерли и попали в царство Аида ( Главк и Мелена выражают крайнее удивление ). Но оттуда, благодаря нашей ловкости, мы сумели выбраться, обманув старого Харона, и не только выбрались, но и захватили с собой малую толику монет, набранных им с мертвецов: столько, что в деньгах хозяина не нуждаемся. Главк . Ты или пьян или нас морочишь. Евкрат . Спросите Тию, она подтвердит! И поглядите: вот у меня рубец на шее от веревки. Да и откуда, иначе, взялись бы у нас деньги? ( показывает несколько золотых монет ). Мелена . Артемида пречистая! Ведь это – золото! Главк . ( недоверчиво ). Так вы были в Аиде? Евкрат . Мы прямо оттуда. Там немножко темно и сыро, но в общем жить можно. Там есть лодки, а в лодках каюты, набитые окороками и золотыми монетами. Бери, сколько хочешь и сколько сможешь. Главк . И чтобы попасть туда... Евкрат . Достаточно повеситься. Мелена . Или утопиться? Тиа . Да, или утопиться. Главк . Отчего же вы взяли так мало? Надо было уже тащить целые мешки, все карманы себе набить! Евкрат . Сплоховали немного, сознаюсь! Да ведь и то сказать: мы были порядком напуганы. Главк . Отчего? Евкрат . Боялись, что придет старик Харон и начнет нас бить веслом. Главк . Ну, меня так легко не напугали бы. Мелена . И меня также! Главк . Ты говоришь, что повесился здесь на берегу? Евкрат . Совсем неподалеку отсюда. Мелена . А ты, Тиа, утопилась там же? Тиа . Немного пониже по течению. Главк . Иду сейчас же туда и вешаюсь на самом толстом суку. Ну, уж я не окажусь таким глупцом, как ты! Вернусь богаче Креза! Мелена . И я побегу топиться. И тоже постараюсь быть поумнее вас. ( Оба удаляются, едва попрощавшись кивком головы ). Евкрат . А как ты думаешь, Тиа, ведь они, пожалуй, не сумеют выбраться из Аида, да и денег там не найдут? Тиа . Пожалуй что. Евкрат . Не посоветовать ли им, по-товарищески, не вешаться и не топиться? Уж лучше мы с ними немного поделимся. А потом отправимся в ближний город и объявим опять наши представления. Ты будешь опять – женщина-змея, а я – человек-угорь. Главк будет ходить по канату, а Мелена плясать между кинжалами. А? Ведь это будет выгоднее, чем отправляться нашим старым друзьям к Плутону за золотом? Чего доброго, они там в Аиде и останутся. Тиа . Ты, как всегда, прав, Евкрат. Такой ты умный. Евкрат . Так побежим, догоним Главка и Мелену и отговорим их от их намерения. Вероятно, они не слишком торопятся. Тиа . Да, побежим. А кстати они будут свидетелями на нашей свадьбе. Евкрат . А ты хочешь, чтобы мы стали муж и жена? Тиа . Очень хочу. Евкрат . Вот какие хорошие мысли приходят, когда проведешь ночку в Аиде. Ну, поцелуй меня и бежим вдогонку! Тиа . Нет, поцелуй – после свадьбы ( убегает ). Евкрат . В Аиде она была посговорчивее! ( убегает вслед ). ЗАНАВЕС