Шрифт:
— Как? — озадаченно задрал бровь генлейт.
— А вот так! По платежным ведомостям, когда начислял премии за секретность! Их там человек сто, но «Сталкер» выделил лишь десятерых — родителей подростков… Кстати, четверо из этой десятки оказались в Марокко.
— Слушайте, товарищи! — азартно воскликнул Андропов. — Мы же теперь можем играть наших дорогих оппонентов! Оч-чень, очень хорошо!
— И последнее, — победно улыбнулся Жора. — Считайте это моим особым мнением, но я уверен, что похищение заложников было проверкой для этого… «Источника»…
— Стоп. — Андропов шлепнул по столу, притормозив Минцева. — Кажется, я понял… Американцы хотели убедиться, что «Источник» — настоящий предиктор! Если бы он предвидел будущее, то предупредил бы об опасности, и мы бы не послали наших медиков на конгресс в Рабате… Но они-таки прилетели! Так?
— В точку! — просветлел лицом Минцев.
— Подводи черту, — благодушно улыбнулся Иванов, почти гордясь вертлявым подполковником.
— Резюмирую, — шлепнул ладонью Жора, — американцы уперлись в киношный вариант со Спиваком-Франкенштейном в главной роли. Вот, пусть путаются и дальше, а мы укрепим эту их точку зрения! По сути, оппоненты лишний раз доказали истинность нашей гипотезы «Машина времени»…
— А что те отроки, из десятки? — перебил его Борис Семенович.
— Они все у нас на контроле, — твердо сказал Минцев. — Денис Марьянович, Андрей Соколов, Шура Смирнов, Ринат Валиев… Но никаких психологических феноменов за ними не замечено. Так что… «Начинаем действовать без шума и пыли по вновь утвержденному плану!»
— Сначала этот план надо придумать… Лёлик! — ворчливо проговорил Андропов, шелестя по-осеннему желтоватой бумагой. — Что смотрите? Думайте!
Жора щелкнул толстой четырехцветной ручкой, и хищно склонился над пустым листом, не запятнанным чернильными оттисками печатей. Грифы секретности проступят потом…
Глава 2
Понедельник, 23 октября. Утро
Ленинград, улица 8-я Красноармейская
Закручивая броуновское движение школоты, переменка шумела и гуляла. Короткая, но емкая, она разряжала накопленную за урок бурлящую энергию.
Октябрятская мелкота носилась вокруг, своими тонкими визгами сбивая и запруживая плавный ход мыслей, но я лишь снисходительно улыбался. Ничто не могло испортить мне настроения — у меня все дома! Этот смешной вывод частил в голове, наполняя покоем и миром.
— Соколов! — Пышнотелым ледоколом рассекая малолетний хаос, шествовала Яблочкова, ведя за собою боязливую Лапкину. Пардон, Минцеву. Заметно округлившийся животик расшифровывал опасения завсектором идеологической и воспитательной работы.
— Здравствуйте, Татьяна Анатольевна! — с чувством пропел я. — Здравствуйте, Светлана Витальевна! Похорошели-то как!
— Поговори мне еще… — проворчала директриса для порядку. — Тебя вот ищем!
— Нашли хоть? — заботливо поинтересовался я, не совладав с демоном искушения.
Смех Чернобурки сбил неминучую агрессию Тыблока.
— Здравствуй, Андрей, — сказала завсектором, мило улыбаясь. — Хочу тебя поздравить! Твой военно-патриотический почин отметили на самом верху, и достойно его оценили… — Порывшись в сумочке, она достала что-то вроде открытки, красной с золотом. — С двадцать шестого по тридцатое октября в Москве будут праздновать 60-летие ВЛКСМ, а это — твой пригласительный!
— Спаси-ибо… — я даже растерялся. — А занятия?
— Да уж нагонишь как-нибудь! — хмыкнула директриса. Свирепость богини Кали в ее мощном голосе уступила зыбкому добродушию фрекен Бок.
— Приложу все силы, Татьяна Анатольевна! — пылко заверил я. Сложенная вдвое глянцевая картонка, спущенная с комсомольских высот, меня реально обрадовала. Масса вопросов к Сундукову, к Канторовичу, к Гельфанду роилась в голове, и далеко не каждый из них можно было доверить телефону.
— Извини, конечно, что раньше не передала, — смущенно оправдывалась Чернобурка. — Были… м-м… обстоятельства.
— Да понимаю, Светлана Витальевна. — Я скользнул взглядом по оттопыренному пиджачку. — Тяжело вдвоем.
Завсектором стыдливо хихикнула, директриса молча погрозила мне толстым пальцем, и обе удалились по коридору, смутно напоминая Коровьёва с Бегемотом. А мне в другую сторону — звонок грянул, загоняя в классы учащихся, дисциплинированных и не очень.
— Комсорг, не отставай! — Грузной трусцой пробегая мимо, Паштет хлопнул меня по спине, словно придавая ускорения. — Эльвира ждет нас!
— Yes, — буркнул я вдогон, — of course…
Вторник, 24 октября. Утро