— У нас клятва, — пожал я плечами. — Понятно, что никому ничего не скажем.

— И ждите вестей из Тайного сыска. Понятно, что один допрос вы уже пережили. Но там люди работают не так. Скорее всего, вызовут ещё раз. Может быть, и не один.

Путилин нам дружелюбно кивнул.

— До встречи на учёбе, — закончил он.

После разговора с Путилиным мы решили съездить к Костиному отцу, Игорю Вениаминовичу Жердеву. Хотели поговорить насчёт минерала.

— О, пропавшие души! — обрадовался он, увидев нас. — Давненько вы не баловали меня своим вниманием. Уж думал, совсем меня забыли!

— Да у нас постоянно какие-то дела, — ответил Костя, махнув рукой. — Только они организуются совершенно случайным образом.

— Наслышан, наслышан, — усмехнулся Игорь Вениаминович. — Вы точно не любите скучать, — а потом спохватился. — Вы чайку попить или по делу?

— Вообще, по делу, — ответил я.

— Ну вот за чаем и обсудим, — сказал Жердев-старший и повёл нас в гостиную пить чай.

Как всегда, у него было заварено что-то оригинальное и невероятно вкусное. За столом он посмотрел на нас и произнёс:

— Итак, молодые люди, я вас слушаю.

— Меня интересует минерал, — сказал я, надеясь, что столь сильный алхимик сможет мне помочь.

— Какой? — спросил отец Кости.

— В том-то и дело, — ответил я, доставая амулет Аденизов. — Названия я не знаю. Но могу показать, как он выглядит.

Снял амулет с шеи и протянул его Игорю Вениаминовичу. Тот внимательно рассмотрел минерал. И на несколько минут над столом повисла тишина.

— Знаешь, Виктор… — задумчиво проговорил он. — Мне кажется, я где-то такое уже видел. Что-то похожее. Но точно сказать пока не могу. Можешь дать мне образец? — спросил Игорь Вениаминович.

— К сожалению, нет, — покачал я головой. — Это родовой амулет. Практически бесценный. Сковырнуть оттуда камень, как вы понимаете, не получится.

— Понимаю, — Игорь Вениаминович покивал. — Ничего страшного. Наши поиски немного усложнятся, но будем искать.

— Узнать бы, что за минерал такой и где его добывают, — осторожно высказал я собственные хотелки.

— Я поищу, поищу, Виктор, — пообещал мне Игорь Вениаминович. — У меня есть справочники по разным минералам… Но пока даже я в некотором недоумении…

Потом мы ещё немного посидели, допили чай.

— Кстати, — спросил Костин отец, перед тем как встать из-за стола, — когда собираетесь за паутиной?

— Не раньше, чем через три недели. Проблемы с доступом к месту, — честно ответил я.

— И всё равно три недели — это быстрее чем добраться на Мадагаскар и обратно, пошутил Игорь Вениаминович и больше не стал акцентировать внимание на этом вопросе. Моего ответа ему хватило.

Мы допили чай и вернулись в общежитие.

— Ребят, — сказал я друзьям около входа, — я к Аграфене Петровне, скоро буду.

— Что-то не так с самочувствием? — обеспокоились друзья.

— Нет, контроль состояния после случая с капищем. Иногда бегаю на проверку, — схитрил я. Объявлять о цели своего визита не стал. Мало ли, как к просьбе отнесётся сама Аграфена Петровна.

Друзья ушли в общежитие, а я направился в лечебный корпус.

Там достаточно быстро нашёл Аграфену Петровну. На удивление, она была на месте и ничем критическим занята не была. Поэтому сразу усадила меня перед собой на стул и внимательно выслушала. Но перед тем, только увидев меня, она встрепенулась:

— Витя! Что-то случилось? Тебе плохо? Нужны лекарства? Давай, я посмотрю, что с тобой не так!

— Нет, нет, нет! — поднял я руки ладонями вперёд и усмехнулся. — Сегодня я в порядке. Вообще не по поводу себя пришёл. По другому вопросу.

— По какому? — переспросила она.

— Мы вчера были на открытии дендрария…

— Да-да-да, — проговорила Аграфена Петровна. — Вся столица сейчас гудит. Чем там дело закончилось? Расскажи, а то я не в курсе.

— Я не по этому поводу сейчас пришёл, да и подписка на мне о неразглашении, — снова усмехнулся я, но на этот раз невесело. — В дендрарии мы познакомились с бабушкой курсанта Артёма Муратова. Мне показалось, что ей совсем худо. Она не ходит. Он её возит в кресле. И вот я хотел узнать: можно ли как-то её поддержать, помочь?

— В смысле, поддержать? — Аграфена Петровна буквально изменилась в лице, когда услышала имя графини. — Феодора Муратова, если уж на то пошло, — графиня, — сказала она. — И у неё явно есть деньги на лечение.

— Да, это понятно, — ответил я. — Но деньги деньгами, а отношение… даже у вас к ней очень специфическое. Из-за некоторых событий вокруг семьи, как будто там все сплошь предатели. Артём — это член моей пятёрки. Причём парень хороший. И сама по себе графиня — очень приятная женщина.