Но не все ее видят цветенье:

Ее чудо открыто для набожных глаз,

Для сердец, перешедших сомненье.

Когда сделал Господь человека земли

Сопричастником жизни всемирной,

Эту розу Волхвы в Вифлеем принесли

Вместе с ладаном, златом и смирной.

С той поры в декабре, когда ночь зажжена

Немерцающим светом Христовым,

Распускается пламенным цветом она,

Но молитвенным цветом — лиловым…

И с утра неотступная радость во мне:

Если б чудо свершилось сегодня!

Если б сердце сгорело в нетленном огне

До конца, словно роза Господня!

«Когда томилась я от жажды…»

Когда томилась я от жажды,

Ты воду претворил в вино, —

Но чудо, бывшее однажды,

Опять свершить нам не дано.

Твое вино не опьяняло,

Но горечь мук таилась в нем,

И цвет его был цвет опала —

Ты напоил меня огнем!

1909

«В очаге под грудой пепла…»

В очаге под грудой пепла

Пляшут огоньки…

Ты от горьких слез ослепла,

Дыма и тоски.

За окном холодной кухни

Плачет серый лес…

Пламя синее, не тухни!

Близок час чудес!

Старой феи, доброй крестной,

Вечна ворожба —

Разгадается несносной

Жизни злой судьба.

В замке снова блещут залы, —

Принц вернется вновь!

Губы — красные кораллы,

А в глазах — любовь.

Этой ночью — все надежды

Ты сожги дотла!

Утром — рваные одежды,

В очаге — зола…

Вместо белых коней — мыши,

Мокрый, серый лес…

Но сейчас — не надо, тише!

Близок час чудес!

1909

«Крест на белом перекрестке…»

Крест на белом перекрестке

Сказочных дорог…

Рассыпает иней блестки

У Христовых ног.

Смотрит ласково Распятый

На сугроб, где белый пан

Лижет, грустный и лохматый,

Язвы Божьих ран.

1909

«Тихо звезды горят. Все уснуло в снегу…»

Тихо звезды горят. Все уснуло в снегу.

Спят деревья в одежде блестящей,

В этот вечер тебя я забыть не могу

И полна я тоскою щемящей.

Не осталося грез, мне создавших весну,

Они вместе с тобою далеко,

Ты ушла, меня в горе оставив одну,

Но в душе к тебе нету упрека.

Только сердце мне давит, как камень, печаль,

И давно я тоскою томима,

Мне весны устаревшей мучительно жаль,

Жаль мне счастья, прошедшего мимо.

И в окно заглянул бледный луч серебра,

Спят деревья в блестящем уборе…

Позови же меня, дорогая сестра,

Мне одной непосильное горе.