— Пусть будет воздух и огонь, — спокойно ответил лектор и сложил руки на груди в замок.

— Тогда основа будет либо угольная, либо из синтетики, — пожал плечами парень и добавил несколько рун с краю громоздкой конструкции. — Уголь самый дешевый, а синтетику универ закупает. Если их не ставить, то при рукозадом исполнении будет идти статика метра на два. Так-то не страшно, но если ты в шерстяных носках, бить будет током от каждой железки.

Парень оглянулся и остановил взгляд на кувшине, что стоял на столе. Совершенно не обращая внимания на то, что лектор поднялся и направился к нему, Семен взял кувшин с водой и, не найдя стакана, принялся пить из него.

Профессор же подошел к доске, осмотрел схему еще раз и взглянул на студента, что выдул пол кувшина и сейчас пытался отдышаться.

— Знание основ по экранированию — не повод, чтобы в наглую… — начал было он, но тут же замер от запаха, что донесся до него от студента.

Нюх-нюх…

— Вы… Да ты пьян! — возмущенно воскликнул старичок, поймав соломинку, чтобы спасти свое положение.

— Уже нет… — тихо произнес Семен и растерянно глянул на кувшин в руках. Затем он перевел взгляд на лектора и произнес:

— У меня болезнь… синдром пивной бочки…

— Ты! — подошел к нему лектор, проигнорировав оправдание, и ткнул пальцем в грудь. — Кто тебе позволил явиться в университет пьяным?! Это выговор! Строгий выговор, господин Мот!

— Простите, — произнес парень без особого сожаления в голосе. То, что старичок неправильно назвал фамилию, он специально проигнорировал. — Я виноват.

— Виноваты? Да вы позорище! Немедленно — вон! Вон отсюда! — рыкнул профессор, указывая на дверь.

Нерадивый студент вжал голову в плечи и поплелся на выход, всеми силами стараясь показать свою печаль и уныние. Однако большинство сил все же уходило на то, чтобы идти ровно.

Покинув аудиторию, парень оказался в небольшой рекреации, где в углу, за скамейками сиротливо приютился небольшой ларек.

Семен потер бледное лицо ладонями и, покачиваясь, подошел к нему.

— Добрый день, теть Галя, — произнес парень и указал на бутылку соленой минералки. — Мне бы вот это…

— Фу-у-у-у… — помахала рукой перед лицом женщина в фартуке. — Ты где так надрался, Семен?

— Роды принимал, — буркнул парень, вытащив из кармана мелочь.

— Роды? — удивленно спросила продавщица. — И как?

— Пять мальчиков и три девочки…

— Ты в роддом устроился что ли? — удивленно спросила тетя Галя и сгребла мелочь из рук парня. — Дай сюда, а то до завтра считать будешь.

— Кто меня недоучку в роддом возьмет, — хмыкнул Семен. — У кошки роды принимал.

— Тьфу ты, — сплюнула женщина, вернув несколько монет. — Я-то думала… А ты чего к инженерам поперся? Твои в том зале.

Взглянув в указанную сторону, парень недовольно сморщился, сгреб бутылку и тут же ее открыл.

— Поспать зашел, — буркнул он и принялся жадно вливать в себя минералку.

— Поспать… У Кузьмича… Ну-ну, — хмыкнула она.

Парень же осушил бутылку наполовину, отдышался и кивнул тете Гале.

— Спасибо… И это… Если Кирилл выйдет, скажите, что я в столовой.

Рыжий парень пододвинул поднос к кассе и достал гору мелочи, принявшись отсчитывать монеты.

— Два семьдесят, — хмуро буркнула женщина в форме продавца.

Парень кивнул, отсчитал копейки и положил в тарелочку.

— Тараканов, — недовольно буркнула та, сгребая монеты. — Будешь так питаться — жену никогда не найдешь!

Парень глянул на поднос. Салат «Весенний» из овощей, тарелка гречки без подливы или котлеты и стакан бледного чая.

— Учту, Тамара Витальевна, — кивнул он и направился вглубь столовой.

Пройдя между рядами с голдящими студентами, он подошел к пустому столику в углу и поставил поднос. Обойдя его с другой стороны, он уставился на спящего на боку парня.

— Ни стыда, ни совести, — буркнул он и пнул лавку, на которой тот лежал. — Подъем! Зачет сам себя не напишет!

Кот недовольно поднял голову, оглядел мутным взором нарушителя спокойствия и безмятежного сна, а потом с трудом присел.

— Вид у тебя, словно ты вчера не у кошки роды принимал, а снова пробрался на ликероводочный, прикинувшись дегустатором, — проворчал нарушитель спокойствия.

— Хозяин рад был, — буркнул тот и глянул на поднос, что принес друг. — Кирюха, ты бы видел, какую поляну он накрыл.

— Вкусно было? — буркнул тот, усаживаясь на место.

— Вкусно, пьяно и весело. У него жена нарадоваться не могла, как я ел. Все подкладывала. Детей-то у них нет. А муж ее рогом уперся, напоить меня пытался.