Шрифт:
— Покидайте костей, — указал он им, а сам поманил студентов и вышел из здания.
Молча пройдя к себе в кабинет, он уселся на место и выдвинул ящик стола.
— Я думал, вы решили просто свинтить с работы, — хмыкнул он, достав толстую тетрадь в кожаном переплете. — У меня так иногда шабашники на кувалды приходят. Час поработают и то живот болит, то «я сейчас новый вал принесу»… Бывает, в общем. Комсомольцы обычно даже не доходили.
— Комсомольцы разные, — подал голос Кирилл. — Мы ведь пришли. И сделали.
— Тут не поспоришь, — кивнул хозяин кабинета, пробежался взглядом по записям, а затем перелистнул на последнюю страницу.
Там, взяв стопку купюр, он отсчитал три сотни и положил на стол перед парнями.
Кот и Осетренко переглянулись.
— Чего? Берите, — кивнул им Гаврила Николаевич. — Котлет в столовке какой навернете.
— Да, мы как бы… — начал было Кирилл.
— Мы же идейные! — с улыбкой заявил Семен. — Коммунизм, партия… Что там еще, Кирюх?
Здоровяк хмыкнул, а Кот продолжил:
— Мы же не за деньги старались. Так, по-человечески. Киря, вон, сразу сказал — делать надо так, чтобы потом переделывать не пришлось. А деньги… Ну, что деньги? Сходим, проедим.
— А так что?
— А так, может вы нам благодарность какую накидаете, — пожал плечами Семен. — А деньги это так… Инструмент. Главное ведь не деньги.
Гаврила Николаевич хмыкнул, убрал деньги в тетрадь и закинул в ящик.
— А что по-твоему главное, студент?
— Люди, Гаврила Николаевич. Люди и связи. Мы вот тебе пригодились. А там как повернет, может не свидимся больше, а может и сведет судьба, и вы нас выручите. Так?
Директор скотобойни покивал, глянул в сторону небольшой тумбы и спросил:
— Чай будете?
Глава 9
Кирилл хмуро смотрел на записи в тетради, почесывая подбородок. Семен сидел рядом, задумчиво рассматривая схему, что передал ему друг.
— Не клеится, — проворчал Осетренко, подняв взгляд на доску, где ученица чертила рунную схему. — По идее, контур должен был прогореть, даже с этим сплавом.
— Но не прогорал же, — хмыкнул Кот. — Значит, мы чего-то не понимаем.
— Может я просто неправильно зарисовал руны? — неуверенно произнес Кирилл.
— Так я проверял, — пожал плечами Семен.
— Замечательно, Людочка, — поднялся из-за стола лысый старичок. — Схема верная. Как далеко ты решила зайти с сегодняшним ответом?
Девушка обернулась, взволнованно глянула на студентов, а потом неуверенно произнесла:
— До четверки.
— Дело ваше, хотя я считаю, что всегда стоит идти до конца, — кивнул старичок, подошел к доске и провел на схеме две косых линии. — Что я изобразил, Людочка?
Девушка глянула на схему, затем на притихший зал и неуверенно произнесла:
— Ось симметрии артефакта?
— Допустим, но линии две, — глянул на нее старичок.
Покосившись на зал, преподаватель заметил две руки, что возвышались в притихшем зале.
— И… силовая основа… — осторожно произнесла девушка.
Тут старичок глянул на доску, сморщился и кивнул.
— Только если вы мне скажете, как эту схему запустить с вот этих точек, — ткнул пальцем в схему преподаватель.
Глаза девушки выдали испуг. Старичок усмехнулся, почесал подбородок и кивнул.
— Ладно… Четверку свою вы заработали, Людочка… Садитесь, — вздохнул он и снова взглянул на студентов. — Я вижу, у кого-то есть иной взгляд? Прошу… Кот, кажется?
— Он самый, — поднялся Семен. — Первый, как уже сказала Людмила — ось симметрии артефакта. Вторая линия — основное направление фонового распространения.
— Отлично, — покивал старичок и покосился на Кирилла, что так и не отпустил руку. — Осетренко, у вас иное мнение?
— Первая линия — ребро резонанса. По этой линии все руны и комплексы идут. Причем линия проходит через шесть рун. Получается, резонанс, который будет давать артефакт гармонию.
— Гармоника резонанса, — улыбнулся старичок. — Хоть вам такое и не давали, я рад, что кто-то сунул нос за пределы учебной программы. Очень вы меня порадовали, молодые люди.
В этот момент взгляд старичка покосился на часы, висевшие у дверей.
— Что же… — произнес он и развел руками. — Увы, на сегодня наше время истекло. Больше вас не задерживаю…