— Джефф…

— А потом он сочинял эпическую поэму на марсианском суахили. Но, по крайней мере, от нее у меня не произошло несварения желудка, как после дегустации плодов его кулинарной страсти — всех этих острых марсианских блюд. Полагаю, мне следует радоваться, что он больше не занимается боевыми искусствами, которые так обожал в молодости.

— Этот проект опасен!

Джефф так и подскочил.

— Почему ты сразу не сказал? Но как он может быть опасен, если мы не собираемся покидать Космическое управление?

— Тут ты ошибаешься. И еще: этот проект унижает мое достоинство.

— Как может что-либо опасное унижать твое достоинство? Кроме того, у адмирала хватит достоинства на вас обоих.

— Он просит, чтобы я помог с его новым хобби — голографической съемкой. Он купил очень дорогую камеру…

— И ты боишься повредить ее?

— Разумеется, нет! Я боюсь лететь к нему домой, на Марс.

— Ого, но это же здорово! Мне всегда хотелось побывать дома у адмирала. Хотя это и не похоже на опасное приключение, но теперь я хочу отправиться с тобой.

Норби издал слабый скрежещущий звук, и половинка его головы втянулась в бочку, так что были видны лишь верхушки глаз. Робот, собранный старым манхэттенским космолетчиком из земных и инопланетных деталей, перемешанных в наиболее невероятных сочетаниях, обладал самыми необычными талантами, включая способность принимать патетичный вид.

— Это опасно, Джефф! Я слышал, что старшая сестра адмирала чрезвычайно противная и высокомерная. Больше того, один из его племянников сейчас живет там и обязательно захочет разобрать меня на запчасти.

Кадет рассмеялся:

— Не глупи, Норби. Адмирал Йоно принадлежит к одному из самых видных марсианских семейств, да и в любом случае я никому не позволю прикоснуться к тебе. Я сейчас же начинаю собираться. Конечно, мне бы хотелось позаниматься, но, когда в Академии никого нет, здесь такая скукотища! Теперь я с надеждой смотрю на предстоящие выходные.

— А я нет, — пробормотал его друг-робот.

На борту «Гордости Марса», личной мини-яхты адмирала Йоно, царила атмосфера радостного возбуждения. Норби занял место за пультом управления, а Джефф искренне восхищался новой голографической камерой и строил догадки по поводу странного фанатичного блеска в глазах адмирала.

— Остановись на полпути к Марсу, — произнес Йоно, рассеянно поглаживая гладкий чехол своей камеры.

— Мы уже на полпути, — отозвался Норби. В самом деле, перелет занял совсем немного времени, поскольку Космическое управление с Космической Академией вращались по орбите вокруг Марса.

— Хорошо. Держись на этом расстоянии. Я надену скафандр, и ты выйдешь в космос вместе со мной. Будешь снимать меня рядом с кораблем, на фоне родного Марса. Эффектный антураж, ты не находишь? А потом я вернусь на корабль, и ты снимешь, как я машу тебе рукой из иллюминатора.

Джефф улыбнулся. Йоно необыкновенно гордился иллюминатором, встроенным в борт яхты по его специальному заказу, чтобы он мог обозревать окрестности, не пользуясь смотровым экраном.

Йоно в скафандре представлял собой величественное и устрашающее зрелище. Юноша мог гордиться довольно высоким ростом для своих лет, но адмирал был гораздо выше и шире. Его лысина блестела под прозрачным шлемом. Он напевал старую песню пилотов Космического управления, пока Норби вытаскивал его наружу из воздушного шлюза.

Хотя речь робота не передавалась в космосе, Джефф мог слышать каждое слово, транслируемое по рации в скафандре Йоно. Прикасаясь к адмиралу, Норби мог общаться с ним телепатически: как и Джефф, Йоно однажды был укушен джемианской драконицей — но это совсем другая история[1].

— Сделай композицию зрелищной, если твои запутанные эмоциональные контуры вообще способны воспринять концепцию театральности. — Адмирал отпустил Норби и принял героическую позу на фоне корабля.

Джефф подумал о том, как забавно видеть маленького толстого робота с голографической камерой. Норби стабилизировал свое положение в космосе с помощью мини-антиграва, но у Йоно такого не было. В следующее мгновение адмирал начал переворачиваться вверх ногами, утратив свою героическую позу, и Джефф невольно расхохотался.

— Проклятье! — вскричал адмирал. — Норби, ты тоже перевернись, и тогда все будет в порядке!

Кадет не мог остановиться. Он так хохотал, что немного отклонился назад и его локоть случайно задел приборную панель.

«Гордость Марса» вздрогнула и понеслась прочь от Йоно к поверхности планеты. Адмирал зарычал и сделал неуклюжую попытку броситься в погоню. Джефф метнулся к пульту управления и остановил падение корабля в разреженной марсианской атмосфере, в то время как Норби стремительно подлетел к Йоно, схватил его за шлем и подтащил к воздушному шлюзу.