— Более чем, — ответил я. — Мне и не нужно много людей. Речь идёт о личной охране на период ожидания решения комиссии по этике перед «судом равных». Сколько у вас есть прямо сейчас, мастер Луиджи?

— Хм, прямо сейчас? — наёмник сделал вид, что задумался. — Ну, пожалуй, трое. Если меня не считать — а меня лучше не считать, ха-ха! Ну и за пару дней я смогу выдернуть из отпусков до десятка ребят. Как видите, джоване конте, мы не планировали в ближайшее время работать. И если бы не настойчивые просьбы вашей прекрасной спутницы, то даже бы и встречаться не стали.

Контакт итальянца нашла лиса. Она же и провела первичные переговоры с ним. На которых здорово повиляла хвостом, так как капитан во время встречи больше смотрел на неё, чем на меня.

— Меня устроит трое на первые два дня, и ещё пятеро позже, — кивнул я. — Такса стандартная?

Восемь тысяч в сутки я был способен потянуть на протяжении дней пяти-шести. Вряд ли мне понадобится больше времени на то, чтобы разобраться с наркоторговцами.

— Точно так, рубль — штука, драка — два! — ухмыльнулся наёмник. И заметив моё недоумение, уточнил: — Так русские говорят, думал, вы знаете. Тысяча рублей за человека в день. Без боевых действий. Две — если они будут.

— Если на меня нападут — это считается боевыми действиями?

— Как правило, нет. Отражение покушения входит в пакет охраны. Но в стандартном контракте прописывается степень вовлечённости наёмника в конфликт работодателя, которая и определяет, является ли столкновение боевыми действиями или нет. Скажем, если противник при нападении будет использовать «мобильные доспехи» или тяжёлое вооружение, то классифицироваться это будет именно как боевые действия.

— Ну, такого я точно не ожидаю, — легко улыбнулся я. — Мне скорее нужна страховка на тот период, пока высочайшая комиссия рассматривает мой вызов. На случай если оппонент решит закончить конфликт до его выхода на официальный уровень.

— Стандартная мера предосторожности, — кивнул Луиджи. — Люди вашего круга так поступают частенько. А ваш противник?..

— Барон Дерябин, — верно я понял его вопрос. — Не слишком богатый и знатный, но от таких, как правило, и ждёшь подлых поступков.

— Пожалуй, — хмыкнул капитан. — Другими словами, его возможности к боевым действиям не слишком впечатляющие? А бригаду наёмных магов он потянуть не в состоянии?

— Да, поэтому мне и не нужен полный состав.

— Я, конечно, проверю ваши слова, и если всё так, как вы говорите… — здесь наёмник сделал небольшую паузу и выразительно на меня посмотрел. Мол, люди постоянно врут, джоване конте, а я не намерен кидать своих людей в мясорубку. После чего продолжил. — Что же, если вам хватит троих в первые два дня и пятерых — в последующие, то не вижу причин отказываться от контракта. Я дам вам Густава и Павла в качестве основных боевых единиц, оба они в ранге Мастера. К тому же имеют опыт в организации именно охранных мероприятий. А третьим… пожалуй, нашего новенького, Стефана. Отличный боец и оператор «мобика».

Мобиками, мобильными доспехами или мобильной бронёй в этом мире называли сложный экзоскелет, напичканный артефактами, но работающий не на них, а на личной силе оператора. Броня таких техномагических устройств уже была оснащена огромным количеством матриц боевых заклинаний самых разных школ, и нуждалась лишь в человеке с большим внутренним резервуаром.

Такие штуки довольно активно использовались в полевых сражениях, в силовых подразделениях полиции и даже частных гвардиях дворян. И являлись более универсальными боевыми единицами, чем обычные маги, поскольку не были скованы направлением одной магической школы.

Если маг, даже очень сильный, в полную силу мог работать только со своей «родной» стихией, то «мобик» был способен сразу же после «огненной стрелы» выдать «ледяное копьё», «вихрь» или даже «ядро». Что существенно повышало атакующие возможности и создавало сложности для отражения ударов.

Но что гораздо важнее, заклинания уровня Ветерана или Мастера, в броне мог выдавать и Подмастерье — конструкты и проводимые каналы уже были реализованы посредством артефактов. Лишь бы только у него энергии на них хватало.

Но была у этого и обратная сторона. За огневую мощь и универсальность операторам приходилось платить очень высокую цену. Причём, не только во время боя, но и всю жизнь. Дело в том, что их развитие, как одарённых, проходило по совсем другим принципам. Развивался в основном лишь магический резерв одарённого и проводимость его энергоканалов. В ущерб всему остальному. Концентрация, контроль, работа с конструктами и прочие вещи — это всё на себя брал «доспех».

По сути, операторы «мобиков» являлись магическими калеками. Чрезвычайно могущественными в броне и почти неспособными на простейшие проявления магии без неё. В своё время, изучая этот вопрос, я ещё удивлялся — кто из одарённых способен пойти на такое? Отказаться от магии в обычной жизни, получив её возможность только в высокотехнологичных костылях. Это же… почти магическая кастрация!

Оказалось, очень даже много кто. И упиралось всё в деньги и возможности. Сразу после инициации, то есть пробуждения дара у юного мага, которая проходила в период с шести до десяти лет, требовалось способности развивать. Нужны были учителя, наработки по техникам, поддерживающие эликсиры, позволяющие ускорить процесс и снизить риск ошибки в построении энергоконтуров.

Всё это имелось у дворян. А у детей, рождённых вне кланов или просто небольших магических семей с историей — нет. И тогда перед ними (точнее, их родителями) вставал выбор. Запечатать доступ к источнику или получить образование по государственной квоте.