Слушавшие меня задумались, катер плыл… и тут затрясся. Капитан заполошно метнулся в рубку, народ стал оглядываться… И тут из воды выскочила бочка. Не бочка, конечно, а вполне себе летательный аппарат. Правда, совершенно дурацкий, как я успел определить в трансе. Идея-то вроде и привлекательная — сделать универсальный боевой аппарат… А исполнение как с Келифом, даже хуже.

То есть Келиф, даже в базовой комплектации — достаточно неплохой диверсионный костюм. Более чем неплохой, правда, модульные обвесы для превращения его в штурмовой и артиллерийский… Ну, фигня, в общем. Дорого и не слишком эффективно.

И бочонок, выскочивший из волн, был, в общем-то, из той же категории. Подводный, наземный, воздушный… Универсальный, с одним пилотом, чертовски мощной бронёй. И с четырьмя дорогущими ракетами. И всё. Больше вооружения, кроме тарана, у бочонка, сейчас совершавшего «боевой разворот», не было. Нет, тот же десантный катер этот бочонок потопить вполне мог. Вот только при цене механизированного доспеха уступал ему во всём.

Ну а всякая «страшная чеканка» и «страшная раскраска» только добавляла нелепости этому творению… Ну, наверное, всё-таки Восходников. Хотя могли и Островитян заказать — тем совершенно наплевать на функциональность создаваемого, если есть чертёж и деньги. А психическое здоровье джентльмена с деньгами не должно волновать других джентльменов.

Впрочем, все эти отвлечённые рассуждения — хорошо. Но нас эта нефункциональная поделка вполне может потопить. И делает разворот как раз для этого, то ли экономя ракеты, рассчитывая на воздушный таран, раз уж подводный не дал толкового результата. Хотя, судя по крикам капитана и команды — течь в нашем катере образовалась, и сейчас они с ней воюют.

На катере застрочили пулемёты, к ним присоединились бойцы хоругвей… Бессмысленно, как понятно: лютая, сложнопробиваемая броня была одним из немногих достоинств бочонка. А вот то, что капитан начал маневр уклонения — хреново, мне помешает…

— СТОПОРИТЕ МАШИНУ!!! — гаркнул я динамиком доспеха.

— На потопят, какого…

— ЗАТКНИТЕСЬ И ДЕЛАЙТЕ!!! А ТО ДО ВОДЫ НЕ ДОЖИВЁТЕ!!!

Похоже — прониклись. Корабль замер, а бочонок набирал высоту, очевидно рассчитывая с ускорением, в падении прошибить наш катер. А мне того и надо: проблема в том, что средств ПВО у меня толком не осталось. Сферы закончились, разгонник — сгорел. И в запасе оставались только жутко дорогие, неуправляемые ракетки с алхимическим термитом. Точнее — всего одна с собой. И промазать ей мне нельзя, потому что потонем же к чертям!

— Вы издеваетесь, хорунжий?… — даже не крикнул, а обречённо просипел высунувшийся капитан, смотря на то, как я достал барабанный обрез.

— Мехов, вы даже не попадёте…

— Заткнитесь, будьте любезны, господа, — процедил я, ловя момент.

И поймал: бочонок ещё выцеливал под обстрелом пулемётов тараном катер. От пуль его слегка покачивало… Ну и задержка стала его концом — я всё-таки попал, и термитная ракета засияла маленьким солнцем на обшивке. Взрыва не произошло: движитель этого «чуда техники» не взрывался. Ну а ракеты, похоже, бочонок уже потратил.

Ну и под радостные вопли, с облаком пара, рухнул в воду в пятке метров от корабля.

— Полный ход… — начал было отдавать распоряжение капитан.

— Стоять! — рявкнул я, подойдя к борту, и напоказ маньячно вглядываясь в покачивающийся на волнах бочонок, медленно тонущий.

— Зачем?!!

— Желаю полюбоваться его агонией. Ха-ха-ха, — постарался воспроизвести я психопатический смех. — И не советую мне мешать!

Через пять минут бочонок затонул, а катер продолжил путь. Взгляды, искоса бросаемые на меня, должны бы были раздражать. Но на деле — радовали. Всё шло по плану, и доклады начальству будут такими, что от меня САМИ захотят избавиться.

И капитан, бросающий на меня опасливые взгляды, но бодро строчащий что-то текстом, меня только радовал. Ябедничал, само собой, на психованного меня… Вот только дело в том, что я был очень аккуратен в формулировках. Тон, громкость, выражение… Но вот в измене или нарушении Устава меня… не обвинить. Даже если кто-то сподобится. Да и записи моих слов есть, если у кого-то разыграется излишне буйное воображение.

Доплыли до пристани, где нас встречал ротмистр. И десяток спецназа, в тяжёлой боевой броне, знаками «военной жандармерии». Ну-ну, с широкой улыбкой, вместе со всеми, спустился я на пристань.

— Задание выполнено, ротмистр! — рявкнул я с улыбкой в толстую физиономию, отчего задёргался как сам толстяк, так и жандармы.

— Это… хорошо, Мехов. Только… почему задержался катер?!

— Я попросил капитана дать мне полюбоваться тем, как мучительно тонет враг, — сиял улыбкой я.

— Это… «попросил»?!

— Ага!

— А… зачем?

— Мне это доставляет удовольствие, ротмистр! Мучения, запах раскалённого металла… Маленькая слабость. Вполне позволительная, не находите?