Федор присел на край кровати и взял девушку за руку, собираясь рассказать о Еве:

– Другим – тем, с которыми ты была Евой, вернула понимание прекрасного. Они снова начали чувствовать и жить сердцем. И пусть не каждый из твоих почитателей стал художником, все они увидели мир иначе, так же глубоко, как видишь его ты. Ты прожила две прекрасные насыщенные жизни! Боже, что я говорю... Ты проживешь и подаришь еще много радости людям, и мне в том числе.

– Но ты же слышал, что больше так не может продолжаться. Должна выжить только одна из нас. И кто она, я не знаю. Мне так страшно. Не оттого, что я могу умереть, а от того, что я ничего не сделала. Я так мало успела. – Ева-Мария сжала его руку так сильно, что ее боль тотчас же передалась ему.

Федор сказал то, что чувствовал в данную минуту:

– Послушай, мне все равно, кто из вас останется в живых, потому как я люблю вас обеих. Помнишь, настоящая любовь – это та, которая не требует ничего взамен. В любом случае я буду рядом. Если ты позволишь.

Девушка улыбнулась, но улыбка ее была такой странной, что даже он не мог догадаться, какая из двух душ ему подарила ее.

Всю ночь мы с Федором провели в коридоре возле операционной. Через пару часов ожиданий мое сердце не выдержало, и я уговорил охранника принести мне чего-нибудь выпить. В наличие оказался только медицинский спирт. Я разбавил его апельсиновым соком и предложил Федору. Но тот отказался составить мне компанию, бродил из угла в угол и создавал еще более нервную обстановку. Почти под утро ее на каталке перевезли в палату. Операция прошла успешно. Доктор сказал, что через несколько часов она должна прийти в сознание. Мы оба с нетерпением ждали этого момента.

По неподвижному, бледному лицу невозможно было сказать, какая из двух девушек осталась в живых. Наконец она открыла глаза. Первые слова, которые она произнесла, исходили из самой глубины ее странной, не похожей на других души:

– Я люблю тебя, жизнь. Я люблю тебя, Федор.

На моих глазах выступили слезы радости и потери, я не мог справиться с нахлынувшими чувствами. Должно быть, подобные эмоции испытывает мать, когда на свет появляется один ребенок и погибает второй. Федор сперва закрыл лицо руками, затем ринулся к кровати и начал целовать лицо Евы. Я поспешил выйти.

В тот день я хорошенько напился и еще не раз пустил скупую мужскую слезу в честь ушедшей Марии. У меня даже возникла идея написать книгу об этой удивительной истории. Прочитав ее, люди поверят в родство душ, в настоящую любовь, в удивительную жизнь. Я попросил у официантки ручку и бумагу, чтобы составить подробный план будущей рукописи. Но, проснувшись следующим утром, я не смог вспомнить, как добрался до дому, не говоря уже о том, куда подевались мои бесценные заметки.

Как только Ева поправилась, они с Федором сыграли свадьбу. Люди, не знавшие всей истории, путались в именах, обсуждали невесту и то, как меняется человек, прошедший по краю жизни, пока не сошлись на том, что девушка как будто родилась заново, как это всегда бывает в таких случаях. И нет ничего странного в том, что она взяла себе новое двойное имя Ева-Мария. Некоторые говорили, что после такой сложной операции девушке не стоит управлять огромной компанией, что теперь самое время за дело взяться ее мужу. Вот только сможет ли он справиться с этим так, как его жена? Все эти разговоры продолжались до тех пор, пока на смену фуршетному шампанскому не принесли крепкие напитки. Я радовался за молодоженов, но мне по-прежнему было немного грустно оттого, что я никогда больше не увижу уверенной походки и дерзкого взгляда Марии, не почувствую на себе ее колдовские чары. Она исчезла навсегда. Я ушел со свадьбы одним из первых. Перед тем как покинуть место церемонии, еще раз обошел кругом весь дом и подумал, что, пожалуй, лучшего места для жизни я бы им не пожелал. Не зря его назвали Замком Мечты.

Полгода спустя я наконец-то решился уйти на пенсию. Сотрудники моей фирмы устроили мне пышные и веселые проводы. Я уже подыскал себе замену – молодого смышленого парня, который всегда удивлял меня тем, что брался за самые сложные и безнадежные дела и, несмотря ни на что, распутывал их до конца. Такому парню можно доверить свой бизнес. По крайней мере, моя контора не превратится в притон ревнивых мужей и сумасшедших жен, жаждущих мести.

И вот, в тот самый день, когда я собирал вещи в своем кабинете, на пороге появилась она. Таким же уверенным шагом, как тогда, когда я увидел ее в первый раз, она прошла до середины комнаты и протянула мне руку:

– Здравствуйте, Олег Викторович!

– Вы прекрасно выглядите, Ева! Замужество пошло вам на пользу.

– Это свежий воздух и тайны Замка Мечты. Я счастлива.

– Однако какая неожиданность. Хотите чая или кофе?

– Нет, налейте мне лучше того же виски, которое вы попиваете из своей чайной кружки.

Я пошел было к шкафу, чтобы достать оттуда распечатанную бутылку, как вдруг остановился и замер в недоумении.

«Откуда она могла знать? Откуда Ева, которая ни разу не была в моем кабинете, могла знать о том, что я пью виски из кружки прямо за рабочим столом?»

Видя мое замешательство, девушка встала, сама достала бутылку из шкафа и, разлив остатки виски по бокалам, протянула один из них мне:

– В последний рабочий день можно воспользоваться, наконец, нормальной посудой. – Не чокаясь, мы выпили до дна.

– Видите ли, дорогой Олег Викторович, у меня к вам очень серьезное дело.

Меня не покидало ощущение, что все это мне только снится.

– Вы должны помочь мне найти его. – Она протянула фотокарточку с изображением Федора. – Мой муж не тот, за кого себя выдает! На самом деле он очень богатый человек. Его отец – владелец художественных галерей в Амстердаме, Париже, Лондоне и Нью-Йорке. Это все, что мне пока удалось узнать. Он должен помочь моей сестре. Она рисует гениальные картины. Такой талант не должен пропадать в рамках родового имения. Она может стать знаменитой, прославиться на весь мир! И мне плевать, что ей самой до этого нет никакого дела. Это сделаю для нее я!