Не знаю откуда появилось во мне силы противостоять Леше, но я правда, больше так не могу. Сколько я готова ему позволять обесценивать меня и мои чувства?

— А твой милый хоккеист дает тебе необходимые ощущения? — ехидничает он.

— Какой хоккеист?

— Это я тебя должен спросить какой? Белов, наверное, — насмешливо произносит он.

— Причем тут Марк? — удивленно интересуюсь я.

— Так он для тебя просто Марк?

— Во-первых, его так зовут, во-вторых, наши с ним отношения тебя никак не касаются! — сурово отвечаю я. Вдохнув вечернего зимнего воздуха, ко мне приходит осознание, и я с подозрением смотрю на парня. — Откуда ты знаешь Марка?

— Тебя это не касается, — слегка смутившись, произносит он.

— Нет, касается. Откуда ты знаешь Марка? — повторно задаю я свой вопрос. — Ты что следишь за мной?

Неужели ощущения преследования разыгралось у меня не на фоне подготовки к сессии и каждодневной работы, а это был Леша? Всего за несколько дней в таком состоянии и у меня возникло чувство беспокойства и тревоги. Да так сойти с ума можно.

— Леша, почему ты молчишь? — выдавливаю я, накидывая капюшон на голову.

— Мне нечего тебе сказать, — рявкает он.

— Как это нечего? — возмущение бьет через край. Я не помню, когда в последний раз так злилась. — Это же преследование.

— Не драматизируй, — просит он, топчась на месте.

— Я тебя не узнаю, — произношу я, проглатывая разочарования.

— Это ты меня не узнаешь? — его голос становится громче, а ноздри раздуваются. — Ты всегда все любила усложнять. Ну, подумаешь несколько раз постоял у твоего офиса и твоего дома. И не нужно на меня так смотреть, а как мне еще было с тобой поговорить? Я каждый раз хотел к тебе подойти, но рядом оказывался этот хоккеист. В современном мире не так сложно найти человека, знаешь ли.

— Ты себя слышишь? — испугано спрашиваю я, пожалев, что не развернулась и не ушла обратно в отдел.

— Да что ты заладила? — резко говорит он. — Это я тебя не узнаю. Прыгнула в постель к первому встречному парню и радуешься. А ты вообще знаешь, кто он такой? — не дождавшись моего ответа, парень продолжает. — А я знаю кто, поспрашивал у знающих людей. Хочу тебя предупредить, но он обычный прожигатель жизни: безответственный, живет на деньги папаши, меняет девок как перчатки, посредственный игрок, заботится и думает только о себе. И ты меня променяла на это?

К горлу подступает злость, а желудок вытворяет мучительное сальто, готовое вот-вот вывернуть все содержимое моего обеда. Лешины слова парализуют.

— Я повторяю тебе еще раз, наши с ним отношения тебя никак не касаются, — наконец-то отвечаю я, тяжело вздыхаю.

— Какая же ты все же дура, Даша. Он просто тебя использует и при первой возможности уйдет из твоей жизни, так же быстро, как вошел в нее.

— Ты ничего не знаешь о нем!

— Поверь мне, знаю и многое, — фыркает он. — Мне рассказали.

— Значит тот, кто тебе рассказал, ничего не знает о нем, — уверенно говорю я, сдерживая последние капли терпения. За несколько недель нашего общения с Марком он мне не показался безответственным, эгоистичным и тем более, живущим на средства дяди Димы. — Я больше не собираюсь слушать, как ты наговариваешь на моих друзей…

— Так он тебе другом стал? — насмешливо спрашивает бывший парень. — И давно?

— Не твоего ума дела, — я сердито качают головой, развернувшись. — Разговор окончен и я больше не хочу его продолжать. Я думала, мы сможем сохранить нормальное общение, раз не смогли сохранить отношения, но теперь вижу, что нет. Я тобой разочарована.

— Это ты мной разочарованна? — Леша хватает мое запястье и сильнее, чем нужно его сжимает. — Я не виноват, что тебе все время было мало. Я давал сколько хотел давать и подумаешь, порой выбирал не тебя…

— Порой? Ты это делал почти всегда, — перебиваю его я, пытаясь освободить руку. — Я не понимаю, зачем тебе нужны были отношения, раз ты не хотел в них вкладываться?

— Не хотел был один, — со злостью усмехается он. — И подвернулась ты. Такая красивая, добрая и до жути наивная.

— Чего? — морщусь я.

— Мне было скучно одному, Даш, поэтому я стал встречается с тобой.

— Ты стал встречается со мной, потому что тебе было просто скучно? — он кивает, продолжая усиливать хватку на моем запястье. — Почему я?

— Мне все парни завидовали, когда видели нас вдвоем, — спокойно отвечает он, а мои глаза начинают поблескивать.

Нет, нет, нет. Он не должен видеть, что меня это ранит. Он не увидит моих слез, я не доставлю ему такого удовольствия.

Свободной рукой я смахиваю, не скатившие слезы, а другой рукой резко дергаю вниз. От неожиданности Леша расцепляет свой захват, и я успеваю убрать свои руки в карман.