Император не стал задавать вопроса о том, послушается ли Радамир приказа. Слишком уж ситуация была неоднозначна, чтобы такие вопросы озвучивать.

— А что касается ситуации, — продолжил Радамир, — смотрю и не понимаю, как ты вообще империей руководишь. С таким количеством бюрократии-то.

Достав телефон… Самый обычный, который прикупил себе недавно, так как техника перестала разрушаться в руках… Радамир набрал Эварницкого, включив на громкую связь.

Три гудка, и парень ответил.

— Здорово, старикан, — сказал бодрый голос. — Ты там куда пропал? Бухаешь, поди?

— Вино пью, — улыбнулся Радамир. — Тут информация поступила, что ты снова войну объявил. Чего так?

— Да они совсем меня за дурака держат, — возмущённо ответил парень.

— Они?

— Фрактуковы. Супруга их теперь уже мёртвого главы решила перевести все активы брату из другого рода. Что и сделала. Прикинь, ещё до того, как узнала о смерти мужа. Не удивлюсь, если её брат подговорил или она решила просто мужа кинуть. Ну да не суть. Теперь официально Фрактуковы ничего не имеют и расплачиваться им со мной нечем.

— И поэтому ты решил бросить вызов, — понимающе кивнул Радамир. — А юриста-то за что?

— Наглый он, — хмыкнули с той стороны телефона. — Ну и я потом у других юристов проконсультировался. Передать так разом всё имущество, с родовыми землями… Без согласия главы рода и годовой подготовки всех документов не особо возможно и законно. Получается, юристы с ними в сговоре. Да и неважно. У меня плохое настроение, а отступить они не захотели.

— Понятно. Что дальше думаешь делать?

— Как раз размышлял над этим. Слушай, а ты там, случаем, не у императора бухаешь?

— Всякое возможно, — хмыкнул Радамир.

— О-о, — протянул Эварницкий.

Император, который слушал диалог, почувствовал, как внутри рождается напряжение.

— Тогда, надеюсь, хотя бы не на громкой связи, — сказал Давид громко. — А то вдруг мне захочется сказать что-нибудь не то. Например, что Фрактуков послал ко мне отряд наёмных убийц, которые начали действовать в жилом квартале, и это привело к ранению гражданских. Представляешь, чуть мою мелкую соседку этажом ниже заживо не сожгли. Но с убийцами я сам разберусь, суть в другом. Ты точно громкую связь не включил? Прям точно-точно? — издевательски спрашивал парень, зная, что как раз громкая связь включена. — А то вдруг император услышит, что даже какие-то там мелкие Фрактуковы на его волю болт положили. Представляешь, как обидно это будет? Вдруг император подумает, что он не большой и важный, а настолько мелкий, что его даже непонятно, какие рода не слушают, творя, что хотят.

— Согласен, это будет неприятно услышать, — посмотрел Радамир на императора выразительно.

— Вот-вот. А ещё я заглянул в институт. Хотел воспользоваться местной кузницей, чтобы выковать топор для мрачного наместника. И знаешь что-о?! — выдал Эварницкий тоном прожжённой торговки, которая собралась выдать смачную сплетню. — Оказывается, меня отчислили, а доступ к мастерским закрыли. Не знаю, что и думать. Одно из двух. Либо император решил расторгнуть наш с ним договор, либо его власть настолько слаба, что он даже обещания свои выполнить не может. Это те, где мне обещали поддержку, качественное обучение и свободу творчества. Как думаешь, наставник? — спросил Давид. — Мне пора уходить в подполье или это император настолько слово не способен сдержать? Ты только ему этот вопрос не задавай. Как-никак, серьёзный человек. Вдруг обидится.

— Хорошо, не буду. Насчёт подполья пока не спеши, — сказал Радамир.

— Как скажешь. Но сдаётся мне, задержался я в империи. Если она мне не рада, считаю наш договор с императором расторгнутым. В силу того, что он не способен сдержать своё слово и выполнить свою часть сделки. Вот это можешь ему передать. — Эварницкий перестал дурачиться и перешёл на серьёзный тон. — Ещё кое-что добавлю. Что тоже стоит передать. Если кто-то захочет разобраться со мной, то начинать, очевидно, стоит с меня. Потому что, если кто-то тронет моих людей… То результат вообще всем не понравится. Я бы сказал, что результат будет настолько ужасен, что я и сам в восторге не буду.

— Передам.

— Спасибо. — Эварницкий перестал сохранять серьёзность, и в его тон снова вернулись насмешливые нотки. — Наставник, а наставник. А тебе ведь тоже меч нужен. Да и броня. Компрессионные чулки ещё наверняка, ха-ха! А то чего тебя всякие герцоги пинают. Тут ведь два пути остаётся. Либо стряхнуть ржавчину, либо в мудрые наставники уходить. Но это банальность какая-то. Поэтому давай учудим что-нибудь. Хочешь?

— Например?

— Пока не придумал. Мне нужна кузница. Источник высокого ранга. И площадка для тренировок. Есть идеи, куда отправиться? Может, ещё какое место волшебное знаешь? Только без змей! Ненавижу змей! — сказал парень нервно.

— Так с ходу не скажу. Можно до Вавилонской башни прогуляться, но там кузницы нет.

— Тогда не вариант. У меня меча нормального нет. Ладно, ты подумай, я тоже подумаю. Здесь ко мне на разборки приехали. Пойду разбираться. Прихвати и мне пару бутылочек из запасов императора. С него не убудет.

Эварницкий сбросил звонок.

— Только за эту наглость его стоит убить, — сказал Григорий Эпвимофич.

— Кого именно? — пошутил Радамир.

Император ожёг его взглядом. Ситуация для Михаила складывалась прямо сильно не очень. По факту, мелкий аристократ несколько раз обвинил правителя в профессиональной непригодности, слабости и политической импотенции. За такое действительно стоило показательно казнить. С чем есть две очевидные проблемы. Первая — много кто пытался убить Эварницкого и что-то у них не получилось. Вторая — Радамир. Который, очевидно, ощущал закономерную обиду за то, что империя задвинула его в глушь почти на семьдесят лет, а какой-то пацан вытащил не напрягаясь. Если устранять Эварницкого, но и с Радамиром надо разобраться.