– На, - протягивает мне резиновую биту Антон, не переставая жевать жвачку, и я неуверенно принимаю. – Алиса, втащи этому козлу, - тянет лыбу, а я в прострации. – Егор, - окликает второго, будто призывая к действию.

– Ты даже не понял, чья это дочка, сука? – черноволосый отрывает от земли водилу так, что тот хрипит от боли, выгибаясь гортанью. – Гудини! В курсе, кто такой?

Взмах кулака вместо ожидания ответа, и фары выхватывают красные слюни. Но даже не морщусь, смотря на это, потому что он заслужил, как никто другой. Ветер смешивается с его шумным дыханием, и я неторопливо подхожу ближе. Уже в штанах.

Когда прогремел выстрел, лежала со спущенными джинсами: дрожа и не зная, чем для меня это всё кончится. Антон помог подняться и натянул одежду, пока я стола, боясь смотреть ему в глаза. Сам застегнул и пуговицу, и ремень, будто мне три года.

Было стыдно, что меня застали в таком положении. Но боюсь даже представить, чем бы всё кончилось.

Пальцы сжимают плотную резину. Наверное, для неё это не в первый раз, а вот для меня – да. Несколько раз переступаю с ноги на ногу, будто пытаюсь устаканиться.

– Да бей уже!

Черноволосый держит мужика за волосы, пока тот закрыл глаза. Невыносимо смотреть, только причина не во мне, а в фарах, слепящих его. Размахиваюсь и слегка задеваю лицо. Простой чирк, даже сама понимаю, что ему не больно.

Слышу шаги, и Антон оказывается рядом. Грудь упирается в мою спину, и он обхватывает мои ладони вместе с дубинкой. Замахивается. Чувствую, что на этот раз вложена сила, и не сопротивляюсь. Даю дубинке лететь, куда её направил человек отца, и тут же слышится стон, голова мудака откидывается, а черноволосый отпускает его, плюнув на спину.

Ощущаю, будто теперь нет ограничений, вырываюсь из объятий Антона и вбиваю носком белого кеда удары в бок лежащему. Не так, как он мне. Только опять чувствую, что не хватает чего-то. Слышу, как усмехаются рядом. Наверное, это реально смешно, только я плачу негативом за негатив, а потому перемещаюсь на ухо, понимая, что здесь куда больнее.

Он уже не держится за простреленную ногу, потому что должен укрывать голову. Будь я одна, никогда бы мне не позволил такого сделать, но за моей спиной два мужика с пятью доводами в обойме.

– Ну ладно, хорош, - снова ощущаю, как меня кто-то обхватывает, и пытаюсь вырваться.

– Пусти, - рычу, потому что кажется, будто я должна отплатить не только за себя. – Пусти, сказала!

Сколько ещё тех, кого он привозил в лес? Сразу сориентировался, заблочил двери. Не прохожий. Всё отработано. Накатано. Даже место, где пахнет слишком сладко.

Останавливаюсь, принюхиваясь, и говорю тише.

– Успокоилась.

Антон пускает, иду на запах, дрожа от того, что сейчас могу увидеть. Перед глазами представляется труп девушки. Чёрные волосы, красивая, примерно девятнадцать лет. Лежит со спущенными светлыми джинсами, упираясь лицом в землю.

– Алис, - зовёт Антон, думая, что сбегу, но мне просто необходимо узнать, чем так отвратительно пахнет. Слышится свист и разговоры между собой. А потом будто снова звуки приближающейся машины.

Темно.

Я отошла в сторону от машины, не имея с собой фонарика. Луна полная, только и с ней плохо видно. Вставляю руки в карманы, телефона нет. Чёрт, где его обронила? Или в салоне мудака, или, когда его грязные руки лапали меня.

Оборачиваюсь, смотря, как останавливается ещё одна машина. Не много ли? Уже три на крошечной поляне, где я чуть не лишилась девственности и жизни.

Передёргивает от омерзения и пережитого. Сажусь за куст, чтобы меня не увидели. И смотрю, как выбирается какая-то фигура из новой тачки. За ней вторая, с водительского. Отсюда не различить, кто это, хотя и нахожусь достаточно близко.

Антон светит в мою сторону фонарём, только я спряталась хорошо. И в нос ударяет настолько тошнотворный запах, что тут же прикладываю руку ко рту, пытаясь сдержать рвотный рефлекс.

– Алиса, - слышу крик и торопливые шаги в сторону. Если он упустит меня, отец его убьёт. Стараюсь не дышать, чувствуя ступор. Вот сейчас повернусь, и на меня смотрят стеклянные глаза. – Лиса, - снова зовёт, пробегая мимо, и я смотрю, как за ним следует ещё кто-то.

Внезапно свет выхватывает меня из темноты, и я не вижу, кто наклоняется надо мной, потому что рядом лежит то, что источает тошнотворный запах.

Снова сидела в чужой машине, только знала, куда везут. Остальное оставалось загадкой, ну, кроме того, что мои родители выдали разрешение на изнасилование.

Пассажир рядом с водителем поправляет зеркало, но я нарочно не смотрю в его глаза. Слишком красивые для того, кто их носит. Нежно-голубые, окаймленные тёмным контуром.