— Или всё из-за твоего длинного языка и шаловливых рук? — спросила я, намекая, как он трогал Стэгги.

Но в этот момент глаза его высочества недобро сузились — я заметила это и поутихла. Ещё подумает чего…

— Ты!..

Он не договорил, так как в этот момент сотрудники заповедника начали расступаться, чтобы освободить дорогу ректору. Причём он шёл так, что теперь я не сомневалась: он — оборотень. Быстро, напористо, он мгновенно преодолел разделяющее его и магистра Террианс расстояние и, схватив её за плечи, хорошенько встряхнул.

— Какого дракса ты сразу не вызвала подмогу?! Кэрри, ты могла пострадать! Что ты…

— На нас смотрят, — откинула его руки женщина, и я заметила лёгкий румянец на её щеках.

Лорд-ректор тотчас пришёл в себя и наградил присутствующих рассерженным взглядом, словно каждый тут был виноват. Но, к сожалению, виновных он нашёл быстро. Как нетрудно догадаться — нас.

Кажется, я разгадала план Трея, который оставил мне Стэгги: он хотел, чтобы меня побыстрее отчислили из академии!

И судя по взору магистра Эверуса, до осуществления этого плана осталось совсем недолго.

— Это целиком и полностью моя вина, — в который раз повторяла магистр Террианс, пока мы втроём стояли перед тёмными очами ректора.

В его уютном кабинете, под звуки закипающего чайника в приёмной, хотя закипал не только он. Магистр Эверус тоже, при этом прожигая взглядом декана зоомагического факультета. Мы с Корнуилом стояли за её спиной с опущенными головами и самым раскаявшимся видом. Стэгги, сидящий на моём плече, тоже имел самый раскаянный вид, но его, к слову, винить никто не собирался. И уж тем более я.

— Может быть, вы, магистр, принесли на занятие неуправляемую саламандру? А может быть, именно вы в пылу ссоры не заметили, как отпустили весьма важные заклинания сдерживания омейского козла?

— Я недостаточно оценила обстановку, не придала значения важности отношений между студентами и приняла их конфликт за рядовой.

— Значит, всё-таки не вы виновны в излишней эмоциональности некоторых студентов, — хмыкнул Эверус и склонил голову набок, чтобы хорошо рассмотреть нас с Корнуилом. — Студентка Эндервуд, а ведь это уже третья наша встреча всего за три дня…

— Магистр, я бы тоже хотела видеть вас пореже, — сказала и осеклась, поняв, как грубо прозвучало. Поспешила исправиться: — Нет, конечно, с вами я бы хотела видеться чаще, но совершенно по иным поводам… — Осознав, что это прозвучало ещё хуже, залилась краской под изумлённым взглядом магистра Террианс и мысленно посыпала голову пеплом. — В общем, я бы тоже не хотела здесь находиться… эээ… конкретно в этом кабинете, а не в академии в общем. Я хочу учиться!

Вздохнув, магистр потёр лицо ладонью.

— Я полностью беру на себя ответственность за случившееся, — наклонившись к ректору и уперев руки в стол, заявила декан. — Они не виноваты…

— Идите, — махнул нам с Корнуилом ректор. И мы поспешили выскочить из кабинета, причём втроём, но в спину магистру Террианс донеслось: — А вас, магистр, я попрошу остаться!

Окинув преподавательницу сочувствующим взглядом, мы всё-таки вышли.

— Как думаешь, её уволят? — спросил Корнуил.

Я пожала плечами, не желая вести диалог с однокурсником. Не знаю, какие у них отношения, но почти уверена, что у магистра Террианс есть рычаги давления на ректора. Просто на обычных преподавательниц не смотрят такими глазами…

— Нужно спешить на занятие по травологии, — заметила я.

Корнуил одарил меня презрительным взором и зашагал первым, размашисто, так, что у меня не было возможности его догнать, если не срываться на бег. Поэтому в оранжерею я пришла с опозданием, к чему магистр Феодори отнеслась с пониманием.

В обед мы встретились с Баженой. Стэгги ел свой сочный стейк и довольно облизывался, периодически стягивая у меня с тарелки кусочки курицы, подкладывая их под стейк, мол, кто видел кусочки, никто не видел, а значит — не было! Я смотрела на это сквозь пальцы, не желая открывать Стэгги истину — я взяла себе побольше мяса, зная одного огнеупорного любителя поесть и что-нибудь стащить.

— Какой ужас тебе сегодня удалось пережить! — воскликнула Бажена, а затем достала лист и карандаш. — А ты можешь описать свои чувства? Каково это было — столкнуться лицом к лицу с манкорой?

— Бажена, я не сталкивалась с ней лицом к лицу, я была за спинами оборотней и его высочества Данияра, наблюдая со стороны, — заметила я.

— Да-да, — кивнула гномка. — А чувства? Что ты испытывала? Страх? У тебя бежали мурашки по телу?

Вспомнился момент, когда увидела Яра и сердце едва не остановилось, насколько я переживала за принца. По моему взгляду Бажена уловила что-то интересное, но раскрывать ей свои чувства было несколько смущающе, поэтому я пожала плечами.