А еще есть Вин Де Беллис. Парень, который сейчас сидит за соседней партой. Это совсем другая причина для беспокойства. Он даже не пытается скрыть тот факт, что наблюдает за мной. Я понятия не имею, зачем он это делает. Почему он наблюдает за мной. Я никогда с ним не разговаривала, и он никогда не пытался заговорить со мной.

Иногда, когда я чувствую, что он наблюдает за мной, мне почти кажется, что он ненавидит меня. Понятия не имею, за что. Но он просто держится на расстоянии и продолжает наблюдать. Не считая сейчас, когда он сел со мной. Я изо всех сил стараюсь не смотреть на него. Если я притворюсь, что его здесь нет, то смогу пережить следующий час.

Он невероятно красив, даже его маленькая ямочка на левой щеке придает ему особое очарование. А его темные, медового оттенка глаза и загорелая кожа просто восхитительны. И даже не стоит говорить о губах. Они выглядят мягкими. Я уже сбилась со счета, сколько раз думала о том, каково было бы почувствовать их прикосновение к моей коже.

Нет, хватит. Реальность все равно никогда не сравнится с фантазиями, верно?

Когда мисс Натт швыряет бумагу на мой стол, я подпрыгиваю на месте. Черт. Соберись, Камми. Это всего лишь экзамен по английскому.

— Хорошо, можете перевернуть свои бумаги и начинать, — говорит она.

Трясущимися руками я переворачиваю тест лицевой стороной вверх. Мои глаза слезятся, слова на странице расплываются, и когда слеза падает на бумагу, я вытираю щеки. Отлично. Просто великолепно.

Чья-то рука ложится на мою.

— Расслабься. Ты можешь это сделать. Просто дыши. — От его шепота у меня по спине бегут мурашки.

А потом я, так сказать, забиваю гвоздь в крышку собственного гроба. Я смотрю на него.

— Спасибо, — одними губами произношу я.

— Камилла и Винченцо, соберите свои вещи и подождите меня за дверью, — говорит мисс Натт.

Что? Я смотрю в переднюю часть класса, и все взгляды обращаются к нам. Не говоря ни слова, я подхватываю свою сумку и выхожу из класса так быстро, как только могу.

Дверь открывается и захлопывается за моей спиной. Вин прислоняется к стене. Так чертовски близко. Он не смотрит на меня, не говорит ни слова. Просто стоит там. Молча. Я не знаю, почему он выбрал именно этот момент, чтобы заговорить со мной. Во время экзамена. А сейчас, здесь, ничего не происходит. Он сбивает меня с толку, и, честно говоря, занимает слишком много места в моей голове. Я не понимаю, чего он от меня хочет. Или почему у него привычка наблюдать за мной. Я знаю, что это не из-за влечения. Я видела его с девушками на вечеринках, и, скажем так, я не из их числа.

Я невысокая. Даже сейчас, стоя рядом с его шестифутовой фигурой1, я чувствую себя карликом. Кроме того, я гораздо более консервативна, чем другие девушки. Я бы не сказала, что одеваюсь чопорно, но задница из шорт у меня не торчит.

Я открываю рот, чтобы что-то сказать, что угодно, лишь бы нарушить тишину, но затем снова закрываю его. Мне не нужно нарушать тишину. Сползая по стене, я сажусь на пол и скрещиваю ноги. Я чувствую, как он смотрит на меня. Я не стану обращать на него внимание. Если он просто будет стоять там и не скажет ни слова, даже не извинится за то, что меня выгнали с экзамена, значит, он для меня не существует.

Примерно через пять минут Вин поворачивается и идет по коридору.

— Куда ты идешь? — Кричу я ему вслед.

Он резко останавливается и смотрит на меня через плечо.

— Куда угодно, лишь бы подальше отсюда. Хочешь пойти со мной?

— Ты уходишь? — Спрашиваю я, собираясь последовать за ним.

— Мы уже по уши в дерьме. Хуже быть не может. — Он пожимает плечами.

— Хорошо. — Я киваю и быстрыми шагами сокращаю дистанцию, прежде чем он снова направляется к двери. Мне приходится практически бежать трусцой, чтобы не отставать от него.

Только когда мы выскальзываем из здания и я наблюдаю, как он пролезает через дыру в заборе, я останавливаюсь и задаюсь вопросом, действительно ли мне стоит идти за ним. Забор ведет в парк, – парк, в котором не происходит ничего хорошего.

— Я... ах...

— Ты боишься, — говорит Вин. Это не вопрос.

— А должна ли я бояться?

— Меня? Нет. — Он качает головой, придерживая кусок забора, ожидая, пока я перелезу.

— Ты ведешь меня в парк, чтобы… не знаю… разрезать мое тело на мелкие кусочки? — Спрашиваю я его.

— Для этого мне нужна пила или что-то в этом роде. А у меня ее нет. Ты можешь либо пойти со мной, либо остаться, — говорит он.

К черту это. Я не могу отступить, поэтому перелезаю через дыру и смотрю на него снизу вверх.

— Просто чтобы ты знал, если ты меня зарежешь, я вернусь и буду преследовать тебя. Я стану твоим худшим кошмаром, — говорю я ему.

Вин осматривает меня своими медовыми глазами с ног до головы.

— Ты не сможешь соперничать с моими кошмарами, — говорит он, затем поворачивается и идет в сторону парка. — Пойдем.