– А как он переносит многолюдье? В смысле ваши родственные слёты?

– Пррекрасно! Я попрросила его не сдеррживаться, когда ему мешают готовить, так что у нас перриодически такая тишина и благолепие… А потом, если он устает, то прросто уходит в лес и гуляет там. Я знаю, что вы хотели его поселить в своём терреме, но это очень далеко от цивилизации, а он всё-таки не совсем дикий. Он же за зиму там или в спячку впадёт, чего никогда не делал, или озверрреет!

– Нда… не исключено! – протянул Соколовский. – Погодите… а что вы говорили про мену? Вы на кого его менять хотите?

Крылана тяжело вздохнула и объяснила, что дальние родичи мужа сплавили им в их загородный дом молоденькую вороницу.

– Пррродали, проще говоря. Она – их позоррр, потому что летать не может. Так что они мне её прривезли и прредложили в качестве служанки, если я никому из ворронов не буду говорить, какого она ррода, ну… и немного помогу финансово их старршему сыну. Я хотела её Тане показать, мало ли… вдруг ей помочь можно. А тут эта уборрка… Короче, она может здесь остаться, помогать Тане с хозяйственными вопросами за еду, больше ей всё равно рродичи и не обещали, а медведя вы мне отдадите в повара и охрану для дома.

– Ничего себе предложение! – Соколовский тянул время, делая вид, что сомневается, хотя сходу понял – это очень выгодное предложение!

– Соглашайтесь, а то я буду ходить и трретировать вас за Таню! – пообещала Крылана.

– Хорошо, соглашаюсь – очень уж угроза страшная! – рассмеялся Соколовский. – А Таня её видела?

– Нет, конечно, как бы я её сюда прриволокла без вашего разрешения? Она пока за горродом.

– Ну везите тогда, что уж тут! – разрешил Соколовский, ощущая, что день-то у него задался…

Глава 9. Мизансцены в работе и в быту

Посмеиваясь сам над собой, Соколовский откинулся в кресле:

– Как я живу, как живу… Медведя спёрли, одни вороны вокруг, прямо воронья слободка какая-то! А я-то их, между прочим, терпеть не могу! А если не вороны, то лисы! А если не лисы, то гуси, которые разобрали второй автомобильный аккумулятор из шести… С ума сойти можно! – он покосился на себя в зеркало, чуть прибавил трагизма в излом бровей, откинул назад кудри…

– Нда… это можно использовать, пойдёт! – одобрил он мизансцену, а потом насторожился – у двери послышались шаги Татьяны, а потом негромкий стук в дверь.

– Танечка, входите!

– Филипп Иванович, мне Крылана сказала про вороницу… Вы действительно решили её взять на работу?

– А что делать? Михаила Бирюкова Крылана себе зацапала, придётся брать, чего дают! – с тяжёлым вздохом выдал Соколовский.

– Филипп Иванович, а ведь вы этим довольны… – вдруг поняла Таня.

– Да с чего вы взяли-то? – возмутился Сокол, слегка даже обиженный тем, что его безукоризненная игра не принята зрительницей.

– А кажется мне так, – улыбнулась Татьяна. – Где поселить вороницу?

– На чердаке выделите комнату. Мебель и всё прочее покупайте, какие сочтёте нужным. Нам действительно нужен персонал, причём не из людей. Кстати… вам правильно кажется. Бирюков в моём тереме не прижился бы. По зрелому размышлению я понял, что он или одичал бы вконец, или затосковал по людям до отчаяния. А для такого неустойчивого типа обе крайности очень опасны.

– Значит, вам придётся искать кого-то ещё? – Таня парадоксальным образом ощущала некую ответственность за сад с молодильными яблоками.

– Да, причём быстро… – озабоченно кивнул Сокол. – А тут ещё Эвил… Вы ей комнату приготовили?

– Конечно.

– Когда она прибудет, постарайтесь к ней сразу новенькую вороницу не пускать – она летать не умеет, так что шансов против Эвил у неё никаких нет. Вас-то она не тронет, а вот на незнакомую беззащитную птичку может и среагировать, если не в настроении будет.

– Поняла, – кивнула Таня и поспешила на чердак – посмотреть, что из мебели нужно купить.

Крылана, разумеется, поспешила за подругой, тем более что им было о чём поговорить:

– Девочка молоденькая совсем только-только школу окончила. Ей семнадцать.

– С шести лет пошла?

– Да. Это рредкость для вррановых. Мы стараемся подольше детей подержать дома, даём возможность как можно лучше научиться собой владеть. А Каррину отправили в шесть, потому что уже тогда стало понятно, что она не летает, и ей запретили оборачиваться ворроничкой.

– Как это? – удивилась Таня.

– Очень прросто! Сказали, что раз она не ценит кррылья, то и нечего их показывать.